Аннотация: в связи с возросшим интересом к изучению когнитивной лингвистики концепт «Страх» представляет особый интерес. Целью исследования является выявление особенностей лингвистической репрезентации данного концепта в художественном тексте.
Ключевые слова: концепт, страх, русский язык, когнитивная лингвистика.
Актуальность данной работы обусловлена обращением к вопросам концептуального мира, а также интересом к проблеме оригинальной объективации эмоций в авторском художественном языковом сознании. Кроме того, работа выполнена в рамках современной антропоцентрической парадигмы.
Теоретико-методологическую базу исследования составили труды ведущих ученых в области когнитивной лингвистики, среди них – работы И.А. Стернина, Н.Д. Арутюновой [1], З.Д. Поповой [7], Ю.С. Степанова. Материалом исследования послужил текст рассказа Л.Н. Андреева «Красный смех» и данные привлеченных словарей.
Объектом исследования являются языковые единицы, вербализующие данный эмоциональный концепт. В качестве предмета исследования выступает концепт «Страх» как художественное воплощение.
Целью исследовательской работы является определение особенностей репрезентации в тексте рассказа Л.Н. Андреева «Красный смех».
Достижение поставленной цели исследования предполагает решение таких исследовательских задач:
- рассмотрение понятия эмоциональный концепт в когнитивной лингвистике;
- проведение лингвокогнитивного анализа ядра эмоционального концепта страх в тексте рассказа Л.Н. Андреева «Красный смех»;
- выявление и описание особенности образно-оценочной периферии эмоционального концепта «Страх» в тексте рассказа.
В рамках когнитивистики существует множество формулировок понятия «концепт», но как рабочее понятие нами было выбрано определение Д.С. Лихачева, определившего концепт как «совокупность всех значений и понятий, возникающих при произнесении и осмыслении данного слова в сознании индивидуальной личности» [5, с. 283].
Художественный концепт обладает большей информативностью в отличие от познавательного, т.к. вызывает в сознании человека дополнительные ассоциации. Это не только «намёки на возможные значения», но и «отклики на предшествующий опыт человека в целом – поэтический, прозаический, научный, социальный, исторический и т.п.» [2, с. 267].
Выбор произведения для интерпретации феномена страха обусловлен тем, что творчество Леонида Андреева воплотило пафос пацифизма: идеей рассказа является раскрытие человеческого страха перед лицом ужасов бессмысленной войны – следовательно, вербализация художественного концепта «Страх» является главной в описании душевных страданий человека.
Для выявления содержания понятийного компонента концепта «Страх» следует провести дефиниционный компонентный анализ:
Это слово с первоначальным значением «оцепенение» сближается с лит. stregti, stregiu «оцепенеть, превратиться в лед», лтш. strēǵele «сосулька» [8, с. 772]. Можно считать, что слово страх имеет в качестве мотивирующей семы признак оцепенения, неподвижности.
Концепт «Страх» входит в класс психологических концептов, которые, в свою очередь, относятся к категориальному классу базовых концептов [3]. Он может получить полевое описание: к ядру будут относиться прототипические слои с наибольшей чувственно-наглядной конкретностью, первичные наиболее яркие образы. Периферию концепта составят более абстрактные признаки.
Для анализа из текста романа методом сплошной выборки было отобрано более 160 контекстов. Номинативное поле концепта страх в тексте рассказа включает в себя широкий спектр языковых единиц, выраженных прямыми и косвенными номинациями. Это, прежде всего, родственные страху эмоциональные состояния: тревога, испуг, боязнь, ужас, паника. В тексте романа не отражены такие номинации родственных эмоций, как кошмар, робость, беспокойство, входящие в понятийный компонент лексемы страх в современном русском литературном языке. Перечень родственных эмоциональных состояний поля концепта пополняют индивидуально-авторские номинанты эмоций – безумие, безобразие, сумасшествие, чудовищность.
Картотека контекстов позволила установить, что основными лексическими средствами репрезентации данного концепта являются номинативные единицы.
К ним следует отнести следующие:
- Субстантивные лексемы: страх, ужас, безумие, кошмар, сумасшествие. «Голова кружилась и страх сменялся диким восторгом – восторгом страха» [4, с. 40], «Кровавый и смутный кошмар» [4, с. 52].
- Производные от субстантивных номинаций глаголы и деепричастия – бояться, пугаться, вскрикивать, вздрагивать, кричать и т.д. «Я вскрикнул, просыпаясь и вскакивая. Так вскрикивали все, кого будили. – я вас испугал, простите…» [4, с. 46-47].
- Наречия и слова категории состояния – страшно, боязно, ужасно, пугливо, безумно и др. «Теперь мне страшно приходить в мой опустелый дом» [4, с. 88].
- Производная от субстантивных номинаций адъективная лексика (прилагательные и причастия): трясущийся, боящийся, испугавшийся, страшный, ужасный и др. «…Наткнулись на двух раненых <…> это были первые, ужаснувшие нас» [4, с. 53].
Анализ компонентов концепта позволяет выявить не только лексический состав его репрезентантов, но и новые смыслы. В тексте рассказа Л.Н. Андреева «Красный смех» эмоциональная группа страх представлена четырьмя самостоятельными родственными ажитациями − страх, боязнь, ужас, испуг. Семантика их тождественна содержанию одноименных эмоций, входящих в ядро литературного понятийного содержания. Три – сумасшествие, безумие, смех –представляют индивидуально-авторское понимание страха во время войны.
Анализ художественного текста позволяет выявить такие признаки, которые приобрели в составе концепта символический смысл [7, с. 134]. Метафора является средством выражения мысли, при помощи которого достигаются удаленные участки концептуального поля.
В тексте частотны случаи употребления морбиальной метафоры страх – смех и антропоцентрической страх – живое существо. Автор обращается к моделям событий, чтобы дать оценку и определение каким-то факторам. Важно отметить, что наличие негативной оценки объясняет причину воссоздания отрицательной ситуации. Художественный концепт «Страх» следует определять посредством метафор, т.к. он недостаточно четко определен на своей собственной основе. В ходе процесса субъективации произошло слияние ассоциативных связей автора с социально-языковой реальностью, возникла новая субстантивная точка зрения на основную эмоцию.
Антропоморфная метафора является олицетворением видения войны автором. Представим следующие примеры: «Какой-то кровавый туман обволакивает землю, застилая взоры, и я начинаю думать, что действительно приближается момент мировой катастрофы. Красный смех, который видел брат» [4, с. 83]. «Безумие идет оттуда, от тех кровавых порыжелых полей, и я чувствую в воздухе его холодное дыхание» [4, с. 83], «Я пишу о красном смехе. Ты видишь его?» [4, с. 91], «Что-то огромное, красное, кровавое стояло надо мною и беззубо смеялось. – Это красный смех» [4, с. 91], «За окном в багровом и неподвижном свете стоял сам Красный смех» [4, с. 110].
Страх, выражаясь в образе смеха, становится символом безумия, смерти, катастрофы: «Он в небе, он в солнце, и скоро он разольется по всей земле, этот красный смех!» [4, с. 38]. Смех является самостоятельным существом, необъяснимой устрашающей силой, стремящейся уничтожить человека.
Таким образом, при исследовании художественного текста рассказа было выявлено, что он содержит ряд образных признаков, формирующих структуру концепта «Страх». Анализ текста позволил выявить в структуре концепта три типа признаков: номинативные, дескриптивные и эксплицитные, но особенно яркими оказались индивидуально-авторские, т.е. метафоричные характеристики. Данное средство вербализации концепта является авторской дефиницией, обусловленной отношением писателя к событиям, побудившим его к созданию «Красного смеха». Субъективное определение, отразившее мировоззрение писателя, а именно – осознание трагической предопределенности жизни и абсурдности войны, побудили Леонида Андреева выразить события именно таким образом, применяя символ, приравнивающий смех со страхом и ужасом безумной войны. Структурно-смысловое богатство концепта «Страх» в рассказе Л.Н. Андреева обусловлено многоплановостью индивидуальных образно-ассоциативных связей.
Обобщая все вышесказанное, следует сделать вывод, что изучение художественного концепта позволило смоделировать содержательную систему ментальных значений авторского сознания.
Features of the representation of the concept «Fear» in the story «The Red Laugh» by Leonid Andreev
Evseeva E.V.
bachelor of 2 course of the Banzarov Buryat State University, Ulan-Ude
Matantseva M.B.
associate professor of Russian language and general linguistics Banzarov Buryat State University, Ulan-Ude
Annotation: in connection with the increased interest in the topic of cognitive linguistics, the concept of «Fear» appears most attractive to linguists. The primary goal of the study is to identify and analyze the features of linguistic representation of the concept of «Fear» in the artistic text on the material of the story «The red laugh» by Leonid Andreyev.
Keywords: concept, fear, Russian language, cognitive linguistics.
- Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. 2-е изд., испр. М.: Языки русской культуры, 1999. 896 с.
- Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность: от теории словесности к структуре текста: антология. М.: Academia, 1997. С. 267-279.
- Изард К.Э. Психология эмоций / Перев. с англ. СПб: «Питер», 1999. 464 с.
- Андреев Л. Красный смех. М.: T8RUGRAM, 2018. 498 с.
- Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность: от теории словесности к структуре текста: антология. М.: Academia, 1997. 287 с.
- Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Аз, 1996. 944 c.
- Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике: монография. Воронеж, 2001. 189 с.
- Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: происхождение слов русского языка и их толкование; пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева. М.: Прогресс, 1986. Т. 3. 772 c.
- Arutyunova N.D. Language and the World of Man. Moscow: Languages of Russian Culture, 1999. 896 pages.
- Askoldov S.A. Conceptutosphere of the Russian Language // Russian speech: from the theory of speech to the structure of the text: anthology. М.: Academia, 1997. Page 267-279.
- Izard K.E. Psychology of Emotion. SPb: «Piter». 1999. 464 pages.
- Andreev L.The red laugh. Moscow: T8RUGRAM, 2018. 498 pages.
- Likhachev D.S. Conceptutosphere of the Russian Language // Russian speech: from the theory of speech to the structure of the text: anthology. М.: Academia, 1997. 287 pages.
- Ozhegov S.I., Shvedova N.Y. The interpreted dictionary of the Russian language. M.: Az, 1996. 944 pages.
- Popova Z.D., Sternin I.A. Essays on cognitive linguistics: monograph. Voronezh, 2001. 189 pages.
- Fasmer M. Etymological dictionary of Russian language: origin of words of Russian language and their interpretation. M., Progress, 1986. Part 3. 772 pages.