Аннотация. По результатам эксперимента выявлены прецедентные имена сказочных героев, рассмотрены модели выбора любимого героя. Наиболее частотная модель: ассоциация с респондентом. Проанализированы черты сказочных героев, которые позволили им войти в когнитивную базу носителей русского языка. Сказки ещё в детстве формируют определённую модель поведения человека, поэтому выявленные нами прецедентные имена составляют основу национального сознания.
Ключевые слова: сказочный герой, национальный менталитет, прецедентное имя
Настоящая работа представляет собой результат предварительной обработки экспериментальных данных. Перед нами стояла цель выявить наиболее значимые для русской ментальности образы сказочных персонажей, т.е. те образы, которые являются прецедентными феноменами. Поставлены следующие задачи: выявить специфические черты функционирования понятия «сказочный герой»; выяснить, какие сказочные герои становятся единицами русской ментальности, проанализировать их специфику, рассмотреть механизм перехода имён сказочных героев в прецедентные. Для решения поставленных задач нами был проведён эксперимент, в котором респондентам, во-первых, требовалось назвать имя любимого сказочного героя, а во-вторых, придумать рассказ о нём.
В эксперименте приняли участие порядка ста человек (17 % – мужского пола; 83 % – женского пола), возраст участников варьируется от 8-ми до 72-х лет. Для респондентов женского пола: 32 % любимые герои мужского пола и соответственно 68 % – герои женского пола. Респонденты мужского пола: 93 % - герой мужского пола, 7 % – герои женского пола. Здесь проявляется интересная тенденция: респонденты женского пола воспринимают героев обоих полов и могут соотносить себя и с героями мужского пола. Это характерно в последнее время, однако всё-таки сохраняется традиционная ассоциация с героями женского пола, с женскими образами. Респонденты мужского пола вспоминают и бессознательно соотносят себя лишь с героями мужского пола. Это традиционная гендерная идентификация, судя по процентному соотношению, практически не нарушается. Те 7 % респондентов, судя по рассказам, не соотносили героя с собой.
Понятие «сказочный герой» носителями русского языка воспринимается достаточно широко. Нами выявлены различные источники названных сказочных героев. Это фольклор (русские народные сказки: Баба Яга, Кащей, Змей-Горыныч и др.; мифы: Локи, Сирин и др.), литературные сказки (в т.ч. повесть-сказка: Чебурашка, Буратино, Золушка, Кот Матроскин, Дюймовочка, Гудвин, Алиса, Чеширский кот, Мери Поппинс; роман-сказка: Гарри Поттер, Снусмумрик, Муми-тролли, Гендальф, Фродо и др.), мультипликационные фильмы (советские: Лоло и др., российские: Фиксики и др.; зарубежные: Шрек, Миньон, Стич и др.). Многие персонажи, которые известны благодаря мультфильмам имеют письменный первоисточник, однако очевидна общеизвестность и хрестоматийность экранизации. Определить источник возможно с помощью рассказов респондентов, однако также в редких случаях. Далее это возможно проследить, анализируя имена героев, повторяющихся не раз в ответах респондентах.
Перед рассмотрением восприятия понятий уточним их академические значения. В толковом словаре русского языка под ред. С.И. Ожегова сказка – многозначное понятие: «1. Повествовательное, обычно народно-поэтическое произведение о вымышленных лицах и событиях, преимущ. с участием волшебных, фантастических сил». 2. Выдумка, ложь (разг.). 3. То же, что чудо» [6: 662]. В сознании носителей русского языка понятие «сказочный герой» соотносится с многозначностью исходного понятия-сказка. Респонденты понимают под сказкой устное/письменное повествование, характеризующееся наличием либо чудесных элементов, либо установкой на вымысел.
При обращении к рассказам, созданных респондентами, можем выделить следующие типы:
- Рассказ-описание (Нолик: Милая добрая гаечка. Любит помогать. Очень милый. [Ж.п.15].
- Рассказ-рассуждение или с элементами рассуждения: Серый волк в сказках очень разный. Он может быть и добрым, и злым. Но каждый раз – это один и тот же Серый волк. Это он сожрал бабушку с девочкой, и это он спас Ивана Царевича. Удивительный персонаж. Полноценный. [М.П. 47]; Пришёл Морозко к Настеньке и спас ее. Он добрый, полюбил ее как родную. Таких людей нет, да и мы не в сказке. [Ж.п. 20]; О Гудвине: Он делает то, о чем мечтают многие и что до сих пор недоступно – раздает мозги. Если бы так можно было сделать в реальной жизни – было бы намного легче. [Ж.п. 20].
- Рассказ-изображение героя в новых обстоятельствах. В рассказах данного типа респондент зачастую проводит ассоциацию с собой, со своей жизнью. Бессознательно выбирая этот тип рассказа, респондент чувствует ключевые мотивы образа своего героя. Выбор тех или иных обстоятельств обусловлен определением мотива, наиболее подходящего респонденту (Котенок Гав выбежал гулять вместе со своим другом щенком Шариком. Они прошлись по набережной, погоняли голубей, поиграли в прятки (Шарик долго искал Котенка, потому что он забрался на дерево) и поздним вечером, уставшие, направились домой. На прощание они обнялись и договорились встретиться завтра, чтобы снова провести время друг с другом! [Ж.п. 20]).
- Рассказ, в котором в герое замечаются те качества, которые присущи респонденту – прямо представлены (Мне нравится фея динь-динь. Она из мультфильма Питер пен. Фильм тоже есть такой. Она вредная как я. [Ж.п. 19]; У меня много любимых сказочных героев, потому что очень люблю сказки. Снусмумрик - мудрец и путешественник, стараюсь быть похожей на него [Ж.п. 39]), или косвенно представлены (Придуман замечательным детским писателем Корнеем Чуковским. Добрый доктор Айболит самоотверженно лечит животных. Поехал в далекую Африку лечить бедных и больных детенышей. [Ж.п. 44] (респондент по профессии врач).
Вышеперечисленные группы рассказов не представляют чёткой системы, но они отражают основные способы взаимодействия респондента с героем. Часто респонденты так или иначе соотносят либо определённую ситуацию, либо тип поведения с обстоятельствами собственной жизни. Обстоятельства же или сиюминутные: настроение в определённый момент, или более глубокие. Это модель взаимодействия респондента с героем наиболее частотна.
Следующим этапом анализа является выявление возможных прецедентных имён сказочных героев. Наиболее частотны употребления: Винни Пух, Колобок, Чебурашка, Кащей Бессмертный, Золушка, Карлсон, Баба Яга. Все герои представлены в различных образах.
Так, в рассказах о Колобке зачастую респонденты необычно пересказывают сюжет сказки или анализируют поведение героя. Часто герой выступает как близкий друг или образец для подражания или сочувствия (Колобок - существо, которое смогло подняться с самых низов, стать личностью, выбраться из-под опеки, обхитрить кучу негативных персонажей. Браво! [М.п. 18]; Самонадеянный и румяный сгусток теста, который пытается начать самостоятельную жизнь, но в итоге получает по заслугам [Ж.п. 20]).
Колобок – ключевой образ русской культуры. Что подтверждается разнообразием образов, связанных с ним. Чебурашка зачастую выступает в роли доброго друга, который придёт на помощь в трудную минуту. Часто вместо рассказов приводилась песня из мультфильма, встречались также примеры анекдотов про героя. Наиболее частотны были те рассказы, в которых отмечались отзывчивость, преданность и доброта Чебурашки. Герой-друг – это Винни-Пух и Карлсон. Респондентами выделены основные черты Винни Пуха (Самый лучший в мире Винни пух. Он очень добрый, мягкий и толстенький. А ещё он очень весёлый [Ж.п. 19]; персонаж, к которому я хочу стремиться. это просто олицетворение доброты и позитива. это самый лучший советский герой [Ж.п. 20]).
Чаще всего имя героя используется в связи с прецедентной ситуацией. Взаимодействие респондента с этим героем строится на речевых клише, которые обыгрываются респондентами. Так и Карлсон. В рассказах он представлен либо в образе друга (Однажды Карлсон познакомился с другим мальчиком, и они тоже стали друзьями и т.д. [Ж.п. 20]). В рассказах данного типа всегда фигурирует прецедентная ситуация, либо обыгрываются особенности героя, обыгрываются иногда в комичном тоне, но всегда с положительной окраской. Имя Бабы Яги и Кощея Бессмертного также используется в комичных ситуациях и тоже с положительной окраской (А Баба-Яга была вовсе не злой, а просто вредной. Как же не стать вредной, когда одной костяной ногой на стороне смерти находишься. Да и детишек она любила. Но строго с капустой. [Ж.п. 20]). За Золушкой закреплены мотивы чудесного превращения, ожидания прекрасного. Важные для русской культуры качества: скромность, кротость, терпение (Несчастный смертный (принц) потерял покой, увидев её - олицетворение добродетели - скромную Золушку! Нищенка, одев ботиночек, превратилась в принцессу! Засияло платье, и второй башмачок появился неожиданно. И жили они долго и счастливо! [Ж.п. 44]. Типаж Золушки в нашем исследовании имеют ещё несколько героинь: Спящая красавица (Счастливая женщина. Столько отдыхает! Бедная стольких обстирывала (7 богатырей). Пришёл принц! И спас её! [Ж.п. 39]); Василиса Премудрая (Эстетический и нравственный идеал женщины. Считается самой доброй и отзывчивой. Учит нас всегда делать что-то во благо. Недоступная для чужаков, верная. [Ж.п. 18]).
Говоря о прецедентных феноменах, будем придерживаться определения, представленного в работе В.В. Красных, который под прецедентными феноменами подразумевает «Феномены актуальные в когнитивном отношении, обладающие ассоциативным потенциалом, обращение к которым постоянно возобновляется в речи» [3; 9]. По мнению учёного, к числу прецедентных феноменов относятся феномены, имеющие следующие признаки: 1) хорошо известные всем представителям национально-лингвокультурного сообщества (имеющие сверхличностный характер); 2) актуальные в когнитивном (познавательном и эмоциональном) плане; 3) обращение (апелляция) к которым постоянно возобновляется в речи [3; 9]. Анализируя образы Колобка, Кащея Бессмертного, Бабы Яги, Золушки, Карлсона, Чебурашки и Винни Пуха, мы убеждаемся, что их имена являются прецедентными. Переход данных имён в прецедентные осуществляется за счёт определённых черт образа героя, определённых качеств характера и механизмов поведения, которые совпадают с бессознательным типом мышления носителя русского языка. Таким образом, прецедентные имена, часто сопровождающиеся прецедентной ситуацией, становятся элементом когнитивной базы всех говорящих на русском языке, тем самым приближаясь к концептам.
Peculiarities of tale characters perception by russian speakers
Ehrlich N.A.,
bachelor 3 courses The Moscow City University, Moscow
Research supervisor:
Zakharova Maria Valentinovna,
associate professor of the Department of Russian Language and Methods of Teaching Philological Disciplines of the Institute of Humanities of The Moscow City University, candidate of philological sciences, associate professor
Annotation. As the result of the experiment the name-precedent of tales characters were found and the models of choosing favourite heroes were analysed. The most often found model is the association with the respondent. Features of tale characters that made it possible for them to be included into cognitive base were analysed. From early childhood tales form a certain model of human behavior. Precedent names described in this article are the basis of national mentality.
Keywords: tales character, national mentality, name-precedent.
- Гудков, Д.Б. Прецедентное имя и проблемы прецедентности. М.: Изд-во МГУ, 1999. 152 с.
- Гудков Д.Б. Динамика русского лингвокультурного пространства (на примере прецедентного имени). Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей / Под ред. Н.В. Уфимцевой, В.В. Красных, А.И. Изотова. М.: МАКС Пресс, 2010. Вып. 40. 156 с.
- Красных В.В. Система прецедентных феноменов в контексте современных исследований. // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей / Ред. В.В. Красных, А. И. Изотов. М.: «Филология», 1997 Вып. 2. 124 с.
- Красных В.В., Гудков Д.Б., Захаренко И.В., Багаева Д.В. Когнитивная база и прецедентные феномены в системе других единиц и в коммуникации. // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1997. № 3. 142 с.
- Нахимова Е. А. Прецедентные имена в массовой коммуникации [Текст]: монография / Е. А. Нахимова; ГОУ ВПО «Урал.гос. пед. ун-т»; Ин-т социального образования. Екатеринбург, 2007. 207 с.
- Ожегов С.И. Cловарь русского языка. Около 57 000 слов. Изд. 10-е, стереотип. Под ред. д-ра филолог. Наук проф. Н.Ю. Шведовой. М., «Сов. Энциклопедия». 1973. 846 с.
- Слышкин Г.Г. Лингвокультурные концепты прецедентных текстов. – М.: Academia, 2000. 140 с.
- Gudkov, D.B. Precedentnoe imya i problemy precedentnosti. M.: Izd-vo MGU, 1999. 152 pages.
- Gudkov D.B. Dinamika russkogo lingvokulturnogo prostranstva (na primere precedentnogo imeni). Yazyk, soznanie, kommunikaciya: Sb. statej / Pod red. N.V. Ufimcevoj, V.V. Krasnyh, A.I. Izotova. M.: MAKS Press, 2010. Vyp. 40. 156 pages.
- Krasnyx V.V. Sistema precedentnyh fenomenov v kontekste sovremennyh issledovanij. // Yazyk, soznanie, kommunikaciya: Sb. statej / Red. V.V. Krasny`x, A. I. Izotov. M.: «Filologiya», 1997 Vy`p. 2. 124 pages.
- Krasnyh V.V., Gudkov D.B., Zaharenko I.V., Bagaeva D.V. Kognitivnaya baza i precedentnye fenomeny v sisteme drugih edinicz i v kommunikacii. // Vestnik MGU. Ser. 9. Filologiya. 1997. № 3. 142 pages.
- Nahimova E.A. Precedentnye imena v massovoj kommunikacii [Tekst]: monografiya / E. A. Nahimova; GOU VPO «Ural.gos. ped. un-t»; In-t socialnogo obrazovaniya. Ekaterinburg, 2007. 207 pages.
- Ozhegov S.I. Slovar russkogo yazyka. Okolo 57 000 slov. Izd. 10-e, stereotip. Pod red. d-ra filolog. nauk prof. N.Yu. Shvedovoj. M., «Sov. Enciklopediya». 1973. 846 pages.
- Slyshkin G.G. Lingvokulturnye koncepty precedentnyh tekstov. M.: Academia, 2000. 140 pages.