Выпуск: №8(76) Исследования молодых ученых

Раздел: Литературоведение и языкознание

Опубликовано: 04 июля 2025

Код уникальной десятичной классификации: 81'161.2 : 81'42: 39

Автор: Мельникова Вероника Алексеевна

студент 3 курса, Московский городской педагогический университет (МГПУ), г. Москва, e-mail: MelnikovaVA719@mgpu.ru

Научный руководитель: Игнатенко Александр Владимирович

доцент кафедры иностранных языков филологического факультета Российского университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы (РУДН)

кандидат филологических наук, доцент

Аннотация. Статья посвящена исследованию заимствований китайских реалий в японской культуре и механизмов их видоизменений в контексте формирования японской национальной идентичности. В связи с этим цель работы – проанализировать характер и степень влияния китайских элементов на язык, письменность, заимствование кандзи, формирование слоговых азбук хираганы и катаканы, лексические и синтаксические заимствования, а также феномен «обратного заимствования», философские концепции, религиозные практики и повседневную культуру Японии с акцентом на то, как эти элементы были адаптированы в рамках национального культурного кода. Актуальность темы определяется необходимостью осмысления процессов культурной адаптации в условиях исторического взаимодействия двух древнейших цивилизаций Восточной Азии. Работа направлена на выявление не механического копирования, а творческой переработки заимствованных элементов, что позволяет рассматривать японскую культуру как результат внутреннего переосмысления внешних влияний. Рассматривается трансформация философских систем (буддизм, конфуцианство, даосизм) и их влияние на японскую социальную структуру, эстетические практики и ритуалы. Делается вывод, что данные заимствования не только не разрушили, но и усилили японскую культурную идентичность благодаря их глубокому переосмыслению и включению в систему национальных ценностей.

Ключевые слова: культурные заимствования, национальная идентичность, кандзи, дзэн-буддизм, культурная адаптация, межъязыковые заимствования.

Проблема трансформации заимствованных культурных элементов в процессе формирования национальной идентичности представляет собой один из ключевых вопросов в исследовании японско-китайских культурных связей. Несмотря на многовековой характер взаимодействия между Китаем и Японией, на современном этапе остаётся актуальной задача выявления механизмов адаптации и переосмысления китайских заимствований в японской культуре. Существующие исследования освещают данную тему с различных сторон. В частности, В. Домнич акцентирует внимание на адаптации китайской политико-философской модели в японском контексте [4], а Е.Н. Козлова и М.В. Козырева исследуют межъязыковые лексические заимствования [7]. Однако остаются недостаточно изученными конкретные аспекты языкового и культурного взаимодействия, включая формирование японской письменности на основе кандзи, лексико-синтаксическое влияние китайского языка, а также философскую и ритуальную интеграцию буддизма, конфуцианства и даосизма.

Настоящее исследование направлено на рассмотрение феномена культурного заимствования сквозь призму лингвистических, философских и религиозных влияний, что позволит выявить механизмы адаптации и интеграции китайских элементов в структуру японской культуры. Первые контакты между Китаем и Японией восходят к началу I в. н.э., но значительно усилились с проникновением буддизма в VI в. [5]. Вместе с буддизмом в Японию поступали религиозные тексты, что обусловило необходимость адаптации китайской письменности для передачи священных знаний на японском языке. Влияние китайских иероглифов стало важным фактором в становлении грамотности и письменной культуры в Японии [10].

Уже в период Нара (710-794 гг.) процесс заимствования китайской письменности достиг своей кульминации. Китайский язык широко применялся в административной и образовательной сферах, что способствовало появлению первых литературных произведений, созданных с его использованием [6].

В Эпоху Хэйан (794-1185 гг.) появились слоговые азбуки хирагана и катакана, разработанные на основе китайских иероглифов, а лингвистические процессы, такие как семантическая калька и фонетическая адаптация, упростили интеграцию китайских слов и понятий в японскую языковую среду [9].

Кандзи (кит. ханьцзы), заимствованные из Китая около V в., стали основой для формирования японской письменности. Процесс их введения в японскую культуру начался через торговлю и дипломатические контакты. Первоначально кандзи использовались для записи китайских текстов, однако со временем японцы адаптировали их для выражения собственных языковых нужд.

Кандзи не только передавали знания, но и способствовали культурной адаптации, позволяя японцам выразить собственные идеи через существующую графическую систему. На их основе были разработаны две слоговые азбуки – хирагана и катакана, которые позволили точнее отражать фонетические и грамматические особенности японского языка, не находившие адекватного выражения в традиционных китайских иероглифах.

Процесс адаптации кандзи и создание новых письменных форм оказали значительное влияние на формирование японской национальной идентичности. Постепенная трансформация письменной системы сопровождалась изменениями в языке и культуре, в результате чего сложилась уникальная письменность, глубоко укоренённая в японских традициях. Эта система стала неотъемлемым элементом культурной самобытности Японии, способствуя формированию коллективного сознания и укреплению чувства национального единства. Вместе с тем, «культурно-цивилизационные изменения, связанные с процессом глобализации, затрагивают все сферы жизнедеятельности человека, меняют образ жизни» [2].

В современном японском обществе кандзи продолжает играть важную роль, употребляется в официальных документах, литературе, образовании и повседневной жизни. Эта письменная система не только соединяет прошлое и настоящее, но и формирует основу языковой структуры. Однако китайский язык повлиял не только на лексику японского, но и на его грамматические особенности.

Во времена династии Тан (618-907 гг.) влияние китайской культуры и языка на Японию усилилось благодаря активным дипломатическим миссиям, образовательным контактам и культурному обмену. В этот период китайский стал языком официальной документации и интеллектуального общения среди японской элиты. Именно культурная и идеологическая близость между двумя странами создала благоприятные условия для заимствований [4].

Китай оказал значительное влияние на развитие японского языка, внеся в него обширный пласт лексики – около 60% словарного запаса японского языка имеет китайское происхождение. Эти заимствования охватывают широкий спектр сфер, включая философию, религию, политику, науку и искусство. Особое место среди них занимают термины, связанные с государственным управлением и религией.

Хотя японский и китайский языки принадлежат к разным языковым семьям, китайский язык оказал влияние на грамматические структуры японского языка. Кроме того, китайский язык повлиял на синтаксические конструкции японского языка, особенно в академической и официальной речи, где используются сложные структуры, заимствованные из китайских текстов.

Фонетика китайского языка значительно сложнее японской, и это стало причиной ряда системных искажений и упрощений при заимствовании. Японский язык имеет намного меньше согласных: всего около 17 согласных звуков, в то время как в китайском языке (особенно в его древних вариантах) – до 36 согласных (в системе «36 фонем»). Это привело к тому, что несколько китайских звуков приходилось «сводить» к одному японскому. Например, в кан-он (汉音) отсутствуют носовые согласные, характерные для китайского – [m], [n], [ŋ], поэтому они заменяются на глухие или звонкие взрывные согласные: [m] → b, [n] → d, [ŋ] → g [17]. Многие японские слова читаются иначе, чем в китайском языке (см. таблицу 1).

Таблица 1. Сравнение чтения китайских и японских иероглифов

В современном японском языке сохраняется множество китайских выражений, особенно в официальной и научной речи. Китайский продолжает оказывать влияние через современные образовательные и культурные обмены: китайская терминология по-прежнему встречается в научных и технических текстах. Не менее важным является влияние английского языка на формирование заимствованной лексики. «На данный момент английский язык является языком международного общения, а также он оказывает большое влияние на формирование заимствованного слоя лексики не только в западных языках, но и в восточных» [6].

Одним из уникальных аспектов лексического обмена между китайским и японским языками является феномен так называемого «обратного заимствования»: когда китайские иероглифы, заимствованные в Японию в древности, были адаптированы, переосмыслены и позже возвращены в современный китайский язык, но уже с новыми, японскими концептами и значениями [12].

Если язык и письменность стали внешними формами культурного заимствования, то философские идеи, попавшие из Китая в Японию, повлияли на мировоззрение, ценности и социальное устройство. Буддизм, конфуцианство и даосизм оказали комплексное влияние на формирование японской духовной традиции.

Буддизм, проникший Японию в VI в. н.э., стал одним из ключевых факторов формирования японской культуры и философии. Буддийские храмы строились по китайским образцам, а искусство художественного литья и скульптуры развивалось под влиянием буддийской иконографии [3].

Наибольшее влияние оказал дзэн-буддизм, сформировав представления о простоте, созерцании и гармонии, проявившееся в чайной церемонии, каллиграфии и садовом искусстве. Философия дзэн, сосредоточенная на медитации и непосредственном восприятии реальности, проникла в японскую культуру, формируя её уникальную эстетику и подход к жизни [7]. Буддийская идея сострадания (каруна) глубоко укоренилась в системе японских ценностей и нашла отражение в социальной этике, акцентирующей взаимопомощь, уважение и стремление к гармонии.

Конфуцианство проникло в Японию в VI в. через корейское государство Пэкче благодаря активным культурным контактам. Одной из важнейших концепций, привнесённых конфуцианством, стала идея сыновьей почтительности, которая оказала глубокое влияние на структуру японского общества.

Как отмечает В. Янг, в японской культурной традиции «лояльность» заняла более приоритетное положение, чем «сыновья почтительность», которая в китайской системе являлась фундаментом социальной организации. В Японии конфуцианские нормы были адаптированы через такие практики, как унигенитура (наследование одним сыном), распространённые усыновления, а также институты додзоку (родственно-территориальные общины) и иэмото (системы преемственности в профессиональных сферах), что обеспечивало гибкость и устойчивость социальных структур. Эти механизмы позволили интегрировать идеалы конфуцианства в японскую социальную ткань без прямого копирования китайской модели [14].

Даже в современном японском обществе конфуцианские ценности продолжают играть важную роль, особенно в корпоративной культуре, образовании и межличностных отношениях. Принципы иерархии, уважения к старшим и коллективной ответственности остаются основополагающими в японской системе управления и социальной организации. Адаптация конфуцианских идей стала примером успешной культурной интеграции, в рамках которой традиционные ценности не только сохранились, но и способствовали устойчивому развитию общества.

Синтоизм, как традиционная японская религия, и даосизм, как древняя китайская философская система, начали взаимодействовать в период Нара (710-794 гг.), когда Япония активно перенимала элементы китайской культуры.

Как отмечает Джеффри Л. Ричи в своей работе «Daoism in Japan: Chinese Traditions and Their Influence on Japanese Religious Culture» [13], даосизм не стал самостоятельной религией в Японии, но его идеи и божества проникли в местные культурные и религиозные практики, адаптировавшись под японские реалии, особенно через практики медитации и дзэн. Понятие ци (жизненной энергии) и стремление к внутреннему равновесию стали неотъемлемыми компонентами японской философии и религиозной жизни.

Обе религии схожи во взглядах на природу и её роль в жизни людей. Это проявляется в почитании естественных сил и стремлении к гармонии с окружающим миром. Но у них также есть отличия: синтоизм делает акцент на поклонении ками – духам, святым местам, а даосизм больше фокусируется на таких философских концепциях, как Дао и баланс между инь и ян.

Слияние синтоистских и даосских традиций оказало заметное влияние на японские культурные практики, в частности на искусство создания садов, где нашли отражение даосские представления о гармонии, равновесии и естественном порядке. Японские сады стали символом жизни в согласии с природой, воплощая философские принципы даосизма.

Несмотря на отсутствие в Японии организованного даосизма, его идеи проникли в духовную сферу, особенно через практики медитации и дзэн. Понятие ци (жизненной энергии) и стремление к внутреннему равновесию стали неотъемлемыми компонентами японской философии и религиозной жизни.

Религиозные обряды, уходящие корнями в древнекитайские традиции, оказали значительное влияние на становление японской ритуальной культуры. Через буддизм, даосизм и конфуцианство в Японию проникли ритуальные формы. Эти ритуалы включали церемонии поклонения Будде, чтение сутр и медитационные практики, которые японские деятели активно заимствовали и адаптировали [1].

Особое значение имела адаптация китайских ритуалов. Например, китайская практика поклонения предкам трансформировалась в японский обряд Обон, который стал важным элементом национальной культуры. Как отмечает С.А. Арутюнов, в процессах культурного взаимодействия заимствованные элементы неизменно подвергались переосмыслению и адаптации в соответствии с местными ценностями [1].

Современное значение заимствованных ритуалов проявляется в их влиянии на праздники и обычаи. Китайский календарь, введённый в Японии в VII веке, продолжает оказывать влияние на традиционные японские торжества. Эти элементы служат связующим звеном между поколениями, укрепляя национальную идентичность.

Буддизм стал важным способом переноса китайских ритуалов и стилей в архитектуре, скульптуре и живописи. В частности, храм Хорюдзи, пример буддистского искусства, отразил влияние индийского стиля через китайскую фильтрацию, что позволило Японии создать собственную версию буддистской эстетики [11].

Одним из примеров интеграции китайской эстетики является развитие японской графики. Китайская живопись, особенно тонкая кистевая живопись женщин (工笔仕女画), оказала большое влияние на начало японской традиции укиё-э. Японцы не просто копировали китайские стили, они адаптировали их, придавая более легкий и воздушный вид, с акцентом на психоэмоциональное восприятие, что стало важной особенностью японской эстетики [16].

Историческое проникновение китайской медицины в Японию началось в VI веке н.э., когда вместе с буддизмом были привезены и основы медицинских знаний. Как отмечается в исследовании «Китайская медицина и ханьфан в глазах японских врачей», традиционная китайская медицина передавалась в Японию через корейские посреднические государства, а затем развивалась в рамках дипломатических миссий в Китай в VII–IX веках [15].

На основе китайских медицинских концепций в Японии сформировалась собственная адаптация – ханьфан (漢方医学), отличающаяся более практическим и прагматичным подходом. В отличие от китайской модели, основанной на сложной философской системе инь-ян, пяти элементов и методе «четырех компонентов диагностики» (辨证论治), японский ханьфан ориентирован на диагностику по болезни и назначение готовых лекарственных средств на основе соответствия симптомов [15].

Период расцвета китайской медицины в Японии сменился упадком в эпоху Мэйдзи (XIX век), когда под лозунгом «脱亚入欧» («Покинуть Азию, присоединиться к Европе») японское правительство сделало ставку на развитие западной медицины. Однако уже в XX веке наблюдается возрождение интереса к ханьфану: в 1967 году препараты ханьфана были включены в систему медицинского страхования, а в 2001 году в медицинские вузы были введены специальные курсы традиционной медицины [15].

Современная японская медицина продолжает опираться на китайские корни, но использует преимущественно стандартизированные формы препаратов – гранулы и таблетки, что отличается от китайской традиции использования отваров и настоев.

Сегодня традиционные практики, включая фитотерапию, акупунктуру и массаж шиацу, широко распространены в Японии как часть альтернативной медицины. Особенно важно их значение на фоне старения населения и роста хронических заболеваний, что подчеркивает актуальность мягких методов лечения и профилактики болезней [15].

Можно сделать вывод, что история китайской медицины и её адаптации в Японии демонстрирует, как глубокое культурное заимствование может привести к формированию уникальной медицинской традиции, способной отвечать на современные вызовы.

Проведённый анализ показал, что китайские заимствования оказали значительное влияние на формирование японской культуры и языка. В ходе исследования были рассмотрены ключевые направления интерференции: адаптация китайской письменности (включая кандзи, хирагану и катакану), лексико-грамматическое влияние китайского языка, трансформация философских учений (буддизм, конфуцианство, даосизм), а также ритуальные и эстетические практики.

Показано, что процесс заимствования сопровождался глубокой переработкой и интеграцией элементов в японскую культурную систему. Вместо механического копирования происходило формирование уникальных синкретических форм, укрепляющих японскую идентичность. Таким образом, заимствования из китайской традиции стали не внешним влиянием, а важной составляющей внутреннего культурного развития Японии. Исследование механизмов адаптации письменности, религий, философии и медицины демонстрирует, что заимствованные элементы интегрировались в структуру японской идентичности, укрепляя её, а не подрывая.

Таким образом, говоря о влиянии Китая на Японию, важно видеть не просто одностороннее заимствование, а результат длительного культурного обмена.  Именно способность к переосмыслению и интеграции внешних влияний позволила Японии сохранить самобытность, выстраивая уникальную культурную модель.

Список литературы:

1. Арутюнов С.А., Джарылгасинова Р.Ш. Япония: народ и культура. М.: Знание, 1991. 64 с.
2. Астафьева О.Н. Реструктуризация и демаркация коллективных идентичностей в условиях глобализации: будущее национально-культурной идентичности // Вопросы социальной теории, 2010. Т. 4. С. 255-281.
3. Буддизм в Японии // Наука и жизнь, 2006. №7. (дата обращения: 01.05.2025).
4. Домнич В. Китайские заимствования в японском языке: история и современность // ЦИМО АТР, 2022. (дата обращения: 03.05.2025).
5. Игнатенко А.В. Грамматика китайского языка. М.: РУДН, 2024. 279 с.
6. Кайгородова П.П. Проникновение китаизма в японскую культуру в эпоху Нара // Science Time, 2020. №9(81). С. 5-6.
7. Козлова Е.Н., Козырева М.В. Межъязыковые лексические заимствования (на примере китайского, японского, корейского и английского языков) // Сборник статей магистрантов и преподавателей КузГТУ. Кемерово: КузГТУ, 2022. С. 102-113.
8. Морозов И.И., Иванова Е.Ю. Влияние дзен-буддизма на японскую культуру и архитектуру // Общество: философия, история, культура, 2025. №2. С. 154-161.
9. Пиленко Н.Б. Своеобразие японской письменности как предпосылка развития визуального мышления и художественных навыков // Электронный научный журнал «Медиаскоп», 2014. №1. (дата обращения: 27.04.2025).
10. Суровень Д.А. Влияние буддизма на распространение письменности в Ямато в середине VI в // СибСкрипт, 2018. №4(76). С. 79-92.
11. Chinese Influence on Japanese // Murshid Samuel Lewis Archive. (дата обращения: 28.03.2025).
12. Liu X. Japanese and Chinese Lexical Borrowing as an Outcome of Language Contact and Influence // Studies in Linguistics and Literature, 2024. 8. №2.: 107-131. (дата обращения: 27.04.2025).
13. Richey J. Daoism in Japan: Chinese Traditions and Their Influence on Japanese Religious Culture // Routledge, 2016. Vol. 8. №2.: 310-313.
14. Yang W. The Sequence of Loyalty and Filial Piety and Its Ideological Origins in the Traditional Ethical Culture of China and Japan // Ethics in Progress, 2019. Vol. 10. №2.: 155-164.
15. 寺崎真。日本医生眼中的中医和汉方 // 上海百诺门诊部。2019。(дата обращения：04.2025).
16. 赵一蓉。浅谈中国传统文化对日本艺术美学的影响 // 360doc个人图书馆。(дата обращения：04.2025).

Chinese–Japanese Linguistic and Cultural Borrowings and Their Interference in the Context of National Identity

Melnikova V.A.,
student of 3 course of the Moscow City University, Moscow

Research Supervisor:
Ignatenko Aleksandr Vladimirovich,
Associate Professor of Department of Foreign Languages, Faculty of Philology, Patrice Lumumba Peoples’ Friendship University of Russia, Candidate of Philology, Associate Professor

Abstract. This article examines the cultural and linguistic borrowings from China in Japanese tradition, focusing on the mechanisms of their transformation and adaptation in the context of Japanese national identity. The aim of the study is to analyze the nature and extent of Chinese influence on the Japanese language, including writing systems (kanji, hiragana, katakana), lexical and syntactic borrowings, as well as the phenomenon of «reverse borrowing». The article also explores philosophical concepts, religious practices, and everyday culture, highlighting how these elements were reinterpreted and integrated into Japan’s national cultural code. The relevance of the topic lies in the need to understand the processes of cultural adaptation that occurred throughout the historical interaction between two of East Asia’s oldest civilizations. Special attention is paid to the transformation of major philosophical systems – Buddhism, Confucianism, and Daoism – and their impact on Japanese social structures, aesthetic practices, and rituals. The study concludes that such borrowings did not undermine but rather enhanced Japanese cultural identity through deep reinterpretation and incorporation into the national system of values.
Keywords: cultural borrowings, national identity, kanji, Zen Buddhism, cultural adaptation, cross-linguistic influence.

References:

1. Arutiunov S.A., Dzharylgasinova R.Sh. Japan: People and Culture. Moscow: Znanie Publ., 1991. 64 p.
2. Astafeva O.N. Restructuring and Demarcation of Collective Identities under Globalization: The Future of National Cultural Identity. Questions of social theory, 2010, vol. 4.: 255–281.
3. Buddhism in Japan // Science and life, 2006. №7. (date of the address: 01.05.2025).
4. Domnich V. Chinese Borrowings in the Japanese Language: History and Modernity. TsIMO ATR, 2022. (date of the address: 03.05.2025).
5. Ignatenko A.V. Grammar of the Chinese Language. Moscow: RUDN University, 2024. 279 p.
6. Kaigorodova P.P. Infusion of Chinese Influence into Japanese Culture during the Nara Period. Science Time, 2020. №9(81).: 5-6.
7. Kozlova E.N., Kozyreva M.V. Cross-Linguistic Lexical Borrowings (Case Study of Chinese, Japanese, Korean, and English) // Collection of articles by undergraduates and teachers of KuzSTU. Kemerovo: KuzGTU Publ., 2022.: 102-
8. Morozov I.I., Ivanova E.Iu. Influence of Zen Buddhism on Japanese Culture and Architecture // Society: philosophy, history, culture, 2025. №2.: 154-161.
9. Pilenko N.B. The Peculiarity of Japanese Writing as a Prerequisite for the Development of Visual Thinking and Artistic Skills // Electronic scientific journal «Mediascop», 2014. №1. (date of the address: 27.04.2025).
10. Suroven D.A. The Influence of Buddhism on the Spread of Writing in Yamato in the Mid-6th Century // SibSkript, 2018. №4(76).: 79-92.
11. Chinese Influence on Japanese // Murshid Samuel Lewis Archive. (date of the address: 28.03.2025).
12. Liu X. Japanese and Chinese Lexical Borrowing as an Outcome of Language Contact and Influence // Studies in Linguistics and Literature, 2024. 8. №2.: 107-131. (date of the address: 27.04.2025).
13. Richey J. Daoism in Japan: Chinese Traditions and Their Influence on Japanese Religious Culture // Routledge, 2016. Vol. 8. №2.: 310-313.
14. Yang W. The Sequence of Loyalty and Filial Piety and Its Ideological Origins in the Traditional Ethical Culture of China and Japan // Ethics in Progress, 2019. Vol. 10. №2.: 155-164.
15. Terasaki M. Chinese Medicine and Kampo Through the Eyes of Japanese Doctors. Shanghai Bainuo Clinic, 2019. (date of the address: 12.04.2025).
16. Zhao Yirong. A Brief Discussion on the Influence of Traditional Chinese Culture on Japanese Art Aesthetics. 360doc Personal Library. (date of the address: 14.04.2025).