Аннотация. В настоящей работе рассматривается трансформация конфуцианской идеологии в китайской современной литературе на примере отношений отцов и детей в романе Чжан Юэжань «Кокон». Автор исследует процесс изменений детско-родительских отношений в рамках конфуцианской культуры в произведениях китайских авторов XIII-XXI вв., подробно останавливается на анализе характеров и судеб героев произведения. Автор приходит к заключению, что проиллюстрированные бездуховность и конфликты свидетельствуют об отказе от конфуцианства как от основного нравственного ориентира, а также может быть призывом общества к сохранению традиционных семейных отношений.
Ключевые слова: Современная литература, литература Китая, конфуцианство, тема отцов и детей, межпоколенческие конфликты, Чжан Юэжань «Кокон».
В литературе многих культур проблема взаимоотношений «отцов и детей» фундаментальна. Чтобы проследить ее трансформацию, прежде всего, необходимо выделить основные тенденции развития этих образов в китайской прозе, представить условия, при которых происходившие изменения стали возможны.
Семья несет функцию первого и наиболее значимого социального окружения, оказывающего влияние на формирование моральных установок, ценностей и норм поведения, обеспечивающего поддержку и эмоциональную связь. Длительное время наука придерживалась мнения о негласном разделении аспектов воспитания ребенка: мать отвечает за ряд базовых потребностей, открыто проявляет любовь и заботу, отец обеспечивает безопасность и материальный достаток [2, с. 210]. В настоящее время ученые стремятся оценивать роль отца со стороны такой же важности его фигуры во взрослении ребенка, проявлении искренних родительских чувств [10], [2], [3]. Проблема конфликтных отношений между отцами и детьми часто имеет глубинные причины, обусловленные различиями в ценностях у представителей старшего и младшего поколений. Родители, основываясь на актуальных для своей эпохи установках, «навязывают» их своим детям, в то время как последние стремятся освободиться от предрассудков и обрести независимость. [7, с. 194]. В контексте китайской литературы данная проблема выступает особенно обширным сегментом исследования, так как напрямую зависит от китайской идеологии – конфуцианства.
Китайский институт семьи и брака – это уникальная система, прошедшая многовековой путь развития, впитавшая в себя глобальные и исторические метаморфозы, происходившие в социуме и государстве. Безоговорочным первоначальным источником, на протяжении более двух тысячелетий диктующим семейные устои, является учение Конфуция. Многие сформулированные им принципы не теряют своей актуальности в современных реалиях, а значит, позволяют стране сохранять традиционный уклад в широком спектре сфер. Согласно Конфуцию, семья строится по государственной модели, поэтому глава семьи, подобно правителю, так же наделен чертами благородного мужа, его долг как отца – проявлять родительские чувства, а долг ребенка – проявлять почтительность [5, с. 166]. Многочисленные произведения китайских авторов подтверждают приверженность этой позиции.
Литературной энциклопедией следования основам «сяо» является произведение – сборник историй под редакцией Го Цзюйцзина – «Двадцать четыре истории о сыновьей почтительности», созданное в эпоху Юань. Многие сюжеты сравнивают стремительность роста главного героя как чиновника с его эталонным общественно-этическим поведением, в большинстве случаев с готовностью ухаживать за родителями, оказывать им поддержку. Тем самым подтверждается неразрывность народа и государства. Чтобы добиваться успехов в работе, необходимо быть хорошим человеком. [4, с. 280]. В сказке «Волшебный чан» главного героя наказывают за его злодеяния появлением из чана девяноста девяти отцов, о которых ему теперь предстоит заботиться.
С течением времени конфуцианство, принимая необратимый процесс развития государства, модифицировалось, однако, даже при факте существования даосизма и буддизма, все равно оставалось стержнем политического и культурного строя. Подобно воздействию христианства на внутрисемейные отношения в Европе и России, конфуцианство служило основой для организации взаимоотношений между родителями и детьми в Китае и, подобно любой государственной идеологии, в определенные исторические периоды оно подвергалось критике и требовало переосмыслений [6, с. 133]. Постулаты конфуцианства вызывали неодобрение в социуме, авторы стремились выразить это в творчестве, поэтому не вся литература XII–XIX вв. строится на почитании конфуцианских законов. «Западный флигель» Ван Шифу прославляет искренние человеческие чувства, роман «Цзинь Пин Мэй» поднимает вопросы трудности жизни полигамной семьи, «Неофициальная история конфуцианцев» У Цзинцзы подробно критикует социальную обстановку, систему образования и государственного управления.
Назревающие внутрисемейные и межпоколенные конфликты находят отражение в романе «Сон в красном тереме» Цао Сюэциня, написанном во времена династии Цин. На примере противостояния отца Цзя Чжэна и его сына Цзя Баоюя автор иллюстрирует сильнейшее столкновение интересов старших и младших родственников. Почтительный сын и надежный муж Цзя Чжэн не смог принять революционные взгляды своего ребенка, был с ним излишне строг, считал пустым и лишенным таланта, то есть не проявлял необходимых родительских чувств. Цзя Баоюй, изначально позиционировавшийся как персонаж, развивающийся вразрез с устоями своего времени, так же пренебрегал основами почитания отца, из-за чего можно сказать, что поведение обоих героев до конца не соответствует идеалам конфуцианства.
Социальная проза Лу Синя, Го Можо, Лао Шэ и других писателей в разной мере обличала пороки или иллюстрировала нежизнеспособность конфуцианской системы в том виде, в котором она существовала в ХХ веке. Например, в «Записках сумасшедшего» Лу Синь сплетает конфуцианские законы с людоедством, тем самым высмеивая их: почтительный сын при необходимости должен вырезать из собственного тела кусок мяса и отдать родителям, значит, родители в теории могут съесть целого ребенка.
Отношения «отцов и детей» в литературе достигли стадии, где родителем стал выступать несостоятельный взрослый, а ребенок – «лишним ртом», наблюдателем разрушения нравственности старшего поколения и безвольным последователем деградации общественности [11], [13], [9]. Так, в пьесе Цао Юя «Гроза» отцы лишены качеств благородных мужей: не заботятся о женах и семейном благополучии, не принимают участия в воспитании детей. Чжоу Пуюань всю жизнь влюблен в другую женщину, у которой ранее отобрал первенца, а затем выгнал из дома со своим же вторым сыном. К ребенку, рожденному от второй жены, относится с холодом и строгостью. Лу Гуй ругает супругу, проигрывает заработанные деньги в азартных играх, препирается с дочерью. Отвечая на подобное отношение, дети в пьесе так же не руководствуются основам сыновьей почтительности. Чжоу Пин вступает в связь с мачехой, Чжоу Чун выступает против отца в его решениях касательно шахты, Лу Дахай угрожает Лу Гую револьвером, когда тот рассказывает ему, что он незаконнорожденный.
В романе Цянь Чжуншу «Осажденная крепость» изображается новое поколение, лишенное конфуцианской опоры и из-за этого оказывающееся между традицией, требующей подчинения старшим и жизни в установленных рамках, и современностью, позволяющей отречься от многовековых норм. Главный герой конфликтует с самим собой, находя формальность семьи пережитком, но не находит в себе сил и смелости ей противостоять.
Современная проза продолжает развивать тему межпоколенческой разобщенности и конфликтности детско-родительской связи. Китайские исследователи отмечают неоспоримую зависимость ослабления традиционных родственных и даже соседских отношений от роста мобильности населения. Обособленность нуклеарной семьи становится более заметной как в городах, так и в селах, где ранее сила общины как раз определялась единством всех ее участников. Семейная группа теперь представляет собой мир отдельный, а не общественный [12, с. 94].
Данную мысль подтверждает роман Юй Хуа «Как Сюй Саньгуань кровь продавал». Когда герой узнает о том, что сын ему неродной, он выгоняет его из дома, разделяя детей на основании общности крови.
Безусловно, взаимоотношения не всех героев сопровождаются ссорами и недопониманием. В романе «Жить» Юй Хуа демонстрирует персонажа, состоящего из черт зеркально противоположных конфуцианскому благородному мужу, и именно поддержка семьи, в том числе отца, который заставляет его ежедневно ходить в город и выплачивать долг медными монетами, помогают герою возродить свою душу.
Однако с течением времени китайское общество переходит от традиционных принципов к выживанию с имеющимися ресурсами в условиях сложившейся политической ситуации [1, с. 39], поэтому литература тяготеет к изображению разрушения связи «родителя и ребенка».
В романе «Устал рождаться и умирать» Мо Янь иллюстрирует потерю моральных ориентиров социума в годы «культурной революции», во времена, когда конфуцианские устои особенно подвергались критике. Присоединившись к хунвэйбинам, приемный сын Лань Ляня Цзиньлун приказывает отцу выкрасить лицо в синий, если он не желает присоединяться к «красным».
Роман «Кокон» был выпущен в 2016 году, однако его художественное время охватывает жизнь героев со времен «культурной революции» до современности. Так, вновь демонстрируется губительное влияние исторических событий на жизнь китайского народа.
Чтобы доказать трансформацию конфуцианских ценностей в семьях романа Ли, Чэн и Ван, на фрагментах судеб которых основан сюжет, необходимо проанализировать трагедию, травмы и жизненный путь всех трех поколений.
О том, какими отцами были Чэн Шоуи и Ван Лянчэн, читателю известно мало, из-за чего сделать вывод об их родительском вкладе весьма проблематично, однако важную роль играет тот факт, что оба отца большую часть периода взросления своих детей отсутствовали в их жизнях. Чэн Шоуи, из головы которого так и не достали гвоздь, лежал в больнице в вегетативном состоянии, одним своим существованием напоминая о произошедшем. Единственная сцена, дающая намек на его теплые отношения с сыном, происходит в больнице, когда, скрываясь от коллекторов, он думает о палате папы как о настоящем месте спасения: «В трудную минуту старик подал мне знак <…> все-таки с отцом лучше, чем без отца» [8, c. 131].
Дочь Ван Лянчэна, покончившего с собой из-за мук совести после совершенного преступления, вспоминает об отце как об исключительно хорошем и добром человеке.
После того как Чэн Шоуи впал в бессознательное состояние, Ли Цзишэн занял его пост в больнице, и единственное, что тревожило его сердце, – чувство вины, из-за которого мужчина заметно охладел к жизни и словно разучился выражать эмоции. Он посвятил себя спасению людей, при этом не проявлял искренних родственных чувств к жене и детям, в особенности к старшему сыну – Ли Муюаню. Все, что когда-либо мужчина произносил в его сторону, было критикой или запретами.
Главная героиня Ли Цзяци, дочь Ли Муюаня, с детства ощущала противостояние между папой и дедушкой, отмечая, что порой ситуация доходила до того, что сидя за одним столом, они не разговаривали напрямую, а общались через бабушку. Ли Цзишэн долго уговаривал сына поступить на медицинский факультет, но тот в итоге решил изучать китайский язык и литературу, писал стихи и работал в университете, однако и это не приносило ему радости. Неудовлетворенность личной жизнью накладывала свои отпечатки. По словам Ли Цзяци, ее отец взял в жены ее мать только для того, чтобы окончательно поругаться с Ли Цзишэном. Они познакомились благодаря лозунгу, провозглашенному Мао Цзэдуном в декабре 1968 года: «Необходимо, чтобы образованная молодежь шла в деревню перевоспитываться у крестьян-бедняков и низших слоев середняков». Ли Муюань пробовал работать в деревне, однако оказался совсем не готов к такой жизни и вернулся в город, забрав с собой маму Ли Цзяци. Первое время они жили счастливо, но вскоре стали отдаляться, сказывались различия в происхождении и уровне образования. По всей видимости, постоянная борьба с семьей и миром высасывала из Ли Муюаня все силы. В попытке не быть похожим на отца, он пошел тем же путем – охладел, отдалился от семьи. В итоге уволился из университета и стал челноком, ездил в Москву продавать китайские товары.
После смерти отца мать Ван Лухань сошла с ума, брат все это время жил в Пекине, поэтому девушке пришлось самостоятельно «склеивать разбитую вдребезги семью» [8, с. 377]. Существуя под статусом «дочери преступника», она боролась, и какое-то время даже смогла жить нормальной жизнью. Вышла замуж, путешествовала, но, встретив Ли Муюаня через двенадцать лет, развелась и стала жить с ним.
Ван Лянчэн говорил, что не совершал преступления, и Ван Лухань верила ему. Из-за невозможности искупить вину отца за причастность к содеянному, она ухаживала за Чэн Шоуи, в чем действительно видится истинное почитание старшего поколения младшим.
Судьба сына жертвы, Бедового Чэна, сложилась трагичным образом. Он рос без отца, переживая утрату кормильца, мать мало уделяла ему внимания. По словам главного героя, Чэн Гуна, его отец «всегда был мерзавцем». «Не окончив начальную школу, спутался с компанией хунвэйбинов и творил всевозможные зверства» [8, с. 48]. Не работал, деньги получал вымогательством. Избивал жену, из-за чего Чэн Гун с самого детства наблюдал жестокие сцены домашнего насилия: старался уснуть до возвращения домой отца или же смирно лежал в темноте, слушая крики. Когда ему было шесть, его мать, не выдержав такой жизни, сбежала с другим мужчиной, и папа отдал Чэн Гуна на воспитание своей матери и сестры, таким образом поместив ребенка в ту же среду, в которой вырос сам – в среду жестокости, так как со стороны бабушки и тети Чэн Гун не получал родственного тепла и искренней заботы, бабушка все просила его отца дать денег на содержание мальчика, говорила, что он здесь лишний; в среду безнадежности, ведь Чэн Гун много времени проводил в палате у дедушки, думал, что общается с ним через сны, пытался сделать устройство для связи с его душой, а когда то не сработало, словно окончательно сдался, разочаровавшись в жизни. Метафора «неработающего устройства» демонстрирует определенную невозможность одного поколения «достучаться» до другого, причем как со стороны детей, так и взрослых.
Также весьма показательными элементами трансформации отношения «отцов и детей» являются те редкие моменты общения Чэн Гуна с папой. Например, уже рассмотренная ранее фраза о важности отца в жизни была сказана, когда мальчик снова пришел в больницу повидаться с дедушкой, не зная о присутствии там родителя. Бедовый Чэн назвал Чэн Гуна «почтительным сыном», так как подумал, что тот спешил к нему, и как раз объяснил его стремление к общению незаменимостью папы в жизни ребенка. Однако Чэн Гун в ответ на это подумал: «Мне-то так не показалось» [8, с. 131], таким образом показав противоречие между собой и настоящим почтительным сыном.
Все то время, которое его отец провел в больнице, Чэн Гун был вынужден носить ему еду и уже совсем не радовался походам к дедушке. В один из таких дней, замахнувшись сумкой слишком сильно, мальчик выронил судок с баоцзы, и они рассыпались по полу, однако мальчик спокойно собрал их и после отдал отцу, а ночью увидел сон, как тот съел отравленную еду и умер. Его отец выплатил долг, но деньги снова получил вымогательством, и его посадили на шесть лет. Чэн Гун не проявил сочувствия, лишь вздохнул с облегчением. После того, как в палату дедушки «снова вернулась тишина», Чэн Гун как и прежде проводил там много времени. Кажется, что необходимая человеку «связь с предками» вернулась в жизнь ребенка, однако все изменилось, когда в школе ему задали написать сочинение об одном из членов семьи, и он написал о дедушке, начав рассказ со слов: «Мой дедушка – живой труп». История жизни дедушки была сильно изменена. Чэн Шоуи превратился в солдата, который во время Корейской войны оказался на передовой и был ранен, защищая друга. Одноклассники хотели узнать подробности столь удивительной истории, поэтому стали просить Чэн Гуна рассказать о дедушке побольше, и мальчик, не желая повторяться, постоянно дополнял историю различными деталями, а основным расхождением вариантов произошедшего стала причина, по которой дедушка «стал растением». Вскоре правда вскрылась, когда один из одноклассников сказал, что Чэн Шоуи не участвовал в войне, «а был избит во время борьбы и критики во имя «культурной революции». История про «живой труп» стала анекдотом, а Чэн Гун, чтобы не вспоминать эти постыдные несколько дней, перестал ходить в больницу, а после поклялся, что больше ни за что не перешагнет порог палаты дедушки, затаив на того обиду. Финалом данного этапа жизни Чэн Гуна стала мысль о том, что Чэн Шоуи – «слабак, который ничего не умел при жизни, поэтому и позволил людям превратить себя в такое нелепое существо» [8, с. 137-139].
Так, Чэн Гун не высказывает почтения прошлому своей семьи и родственникам. Стыдясь дедушку и отца, он не проявляет важнейших конфуцианских качеств: как и старшее поколение – не заботится о нем.
Особенность нарратива, при которой главные герои поочередно рассказывают о своих жизнях, позволяет изучить истории их семей с женской и мужской точек зрения. И если мужской взгляд обличает страшные последствия трансформации семейных отношений, то женский является более лояльным и обладает некой оптимистичностью. Именно поэтому даже в таких нестабильных семейных условиях любовь Ли Цзяци к отцу не позволяет ей обозлиться на мир и проявить все негативные черты, передающиеся из поколения в поколение.
Рассказывая об отношениях в семье, Ли Цзяци вспоминает, что в доме всегда было тихо. Ей нравилось, когда кто-то звонил папе, ведь так она могла послушать его голос. Отец никогда не целовал и не обнимал ее, не разговаривал по душам, не интересовался учебой и друзьями. При этом девочка простила папе его равнодушие. И после развода родителей, и после его окончательного переезда в Пекин постоянно находилась в ожидании встречи с ним, а после его трагичной смерти отдала все силы на то, чтобы восстановить историю его жизни. Нужно подчеркнуть, что те способы, которые девушка выбирала для этого, так же имели деструктивный характер. Чтобы узнать побольше о Ли Муюане, она искала его коллег, друзей и студентов, часто заводила короткие романы с ними, тем самым разрушая отношения со своим молодым человеком Тан Хуэем.
С одной стороны, Ли Цзяци кажется почтительной дочерью. Словно отвечая на равнодушие отца добром и вовлеченностью в его судьбу, она исполняет долг воспитанной по конфуцианским канонам девушки, однако такая приверженность одному родителю и неуважение другого, то есть матери, которую она винила в собственных несчастьях и в том, что ее не любил отец, создает двоякие впечатление от персонажа и не позволяет описать ее однозначно.
Поколение отцов главных героев является самым травмированным поколением романа, поскольку сыновья Чэн Шоуи и Ли Цзишэна, дочь Ван Лянчэна росли без их любви, были свидетелями серьезных политических и социальных изменений в стране. Сыновья выражали протест в знак несправедливости такой жизни. Сын Чэн Шоуи стал заниматься разбоем, сын Ли Цзишэна ни во что не ставил его авторитет, в надежде отомстить за причиненную боль, во всем шел против него, выполняя роль отступника. Ван Лухань приняла судьбу и взвалила на плечи тяжелое бремя семейной трагедии.
Возможно, если бы отцы главных героев преодолели последствия полученных в детстве моральных травм, они смогли бы спасти духовный мир своих детей, не дали бы им возможности пережить ту же боль непонимания и безразличия, которую испытали сами в отношении своих отцов. Не имея фундамента правильного института семьи, живя в нестабильном разрушенном мире, в постоянных попытках решить собственные проблемы, они не смогли построить гармоничные отношения и со своими детьми.
Отсутствие конфуцианской морали видится в гневе и разочаровании, неспособности простить отцам их грехи, в распространении ошибок прошлого, а не их переосмыслении и решении. Постмодернистский роман Чжан Юэжань «Кокон» иллюстрирует разрушение традиционной сыновьей почтительности и родительства, окончательный разрыв цепи поколений.
Таким образом, ранее занимавшее первое место в системе ценностей китайской литературы конфуцианство сейчас отличается блеклостью своего влияния на ее развитие. Изображение процесса развития темы «отцов и детей» в китайской литературе дало нам возможность увидеть своеобразие данной темы в романе Чжан Юэжань «Кокон», осмыслить трансформацию семейных отношений, построенных на конфуцианских принципах, в условиях серьезных социальных и политических катаклизмов XX столетия.
Список литературы:
- Давтян А.И. Культурная революция в Китае и ее влияние на общество. Человек в социально-экономическом пространстве: сб. науч. ст., посвящ. 50-летию памяти А.Х. Маслоу. Волгоград : НИЦ «Абсолют», 2020. С. 38-40.
- Ильин Е.П. Психология взрослости. СПб.: Питер, 2012. С. 202-232.
- Кон И.С. Мальчик – отец мужчины. М.: Время, 2010. 704 с.
- Нежданов В.Л. «24 истории о сыновней почтительности»: текст и интерпретация в историческом. Общество и государство в Китае, обл.: история и археология, 2016. №46. Т. 1. С. 274-281.
- Переломов Л.С. Конфуций «Лунь Юй». М.: Изд-во «Восточная литература» РАН, 1988. 588 с.
- Рыбачук С. Гибкость конфуцианской мысли в условиях кризиса. Философско-литературный журнал «Логос», 2018. №6(127). С. 131-150.
- Тарасенко Д.Н., Лекаца А.Н. Проблема «отцов» и «детей» в современном обществе. Международный журнал экспериментального образования, 2015. №11. С. 962-963.
- Чжан Юэжань. Кокон. М.: Фантом Пресс, 2022. 544 с.
- Ян Айлинь. Семейная тема в рассказе Сяо Хун «Март в маленьком городке». Материалы XXX научной конференции Амурского государственного университета, 2021. С. 179-180.
- Rohner R., Veneziano R. The importance of father love: history and contemporary evidence. Review of General Psychology, 2001. Vol. 5. №4.: 382-405.
- 陈星彤. 1921-1931年《小说月报》的“家庭问题”书写研究 : дис. … д-ра филол. наук. 广西大学. 2019年. 153页.
- 唐灿,陈午晴. 中国城市家庭的亲属关系——基于五城市家庭结构与家庭关系调查, 江苏社会科学. №2. С. 92-103.
- 袁坚. 论徐讦30-40年代的小说创作 : 论文指导小组成员名单. 复旦大学. 2008年. 269 页.
Transformation of Confucian ideology on the example of Zhang Yuezhi’s novel «Cocoon»
Roate D.A.,
bachelor of 4 course of the Moscow City University, Moscow
Research supervisor:
Kondratova Tatyana Ivanovna,
Associate Professor of Chinese Language, Institute of Foreign Languages of the Moscow City University, Candidate of Philological Sciences, Associate Professor
Abstract. This paper examines the transformation of Confucian ideology in Chinese modern literature on the example of the relationship between fathers and children in Zhang Yuezhan’s novel «Cocoon». The author researches the process of changes in child-parent relations within the Confucian culture in the works of Chinese authors of the XIII-XXI centuries, dwells in detail on the analysis of the characters and fates of the heroes of the work. The author concludes that the illustrated soullessness and conflicts testify to the rejection of Confucianism as the main moral reference point and may be a call for the society to preserve traditional family relations.
Keywords: Contemporary literature, Chinese literature, Confucianism, theme of fathers and children, intergenerational conflicts, Zhang Yuezhan’s Cocoon.
References:
- Davtyan A.I. Cultural revolution in China and its impact on society. Man in the socio-economic space: a collection of scientific articles dedicated to the 50th anniversary of the memory of A.H. Maslow. Volgograd: SIC «Absolut», 2020.: 38-40.
- Ilyin E.P. Psychology of adulthood. St. Petersburg: Peter, 2012.: 202-232.
- Kon I.S. Boy – father of a man. Moscow: Vremya, 2010. 704 p.
- Nezhdanov V.L. «24 stories about filial reverence»: text and interpretation in historical.Society and State in China, Obl. : history and archaeology, 2016. №46. Vol. 1.: 274-281.
- Perelomov L.S. Confucius «Lun Yu». Moscow: Izdvo «Oriental Literature» RAS, 1988. 588 p.
- Rybachuk S. Flexibility of Confucian thought in the conditions of crisis. Philosophical and literary journal «Logos», 2018. №6(127).: 131-150.
- Tarasenko D.N., Lekatsa A.N. The problem of «fathers» and «children» in modern society. International Journal of Experimental Education, 2015. №11.: 962-963.
- Zhang Yuezhan. Cocoon. Moscow: Phantom Press, 2022. 544 p.
- Yang Ailin. Family theme in Xiao Hong's story «March in a small town». Materials of XXX scientific conference of Amur State University, 2021.: 179-180.
- Rohner R., Veneziano R. The importance of father love: history and contemporary evidence. Review of General Psychology, 2001. Vol. 5. №4.: 382-405.
- Chen Xing. 1921-1931 «Family Problems» Writing Study in the Monthly Novel: dis... Dr. Philol. sciences. Guangxi University. 2019. 153 p.
- Tang Can, Chen Noonqing. Kinship of Chinese Urban Families - Based on Five Cities Family Structure and Family Relations Survey, 2012. Jiangsu Social Science. №2.: 92-103.
- Yuan Jian. On Xu Xu's Novel Creation in the 30-40 s: A List of Members of the Thesis Steering Group. Fudan University. 2008. 269 p.