Аннотация. Александр Невский занимает особое место в истории России, а в период Великой Отечественной войны он сыграл ключевую роль в идеологической мобилизации советского народа для отпора агрессии нацистской Германии, которую представляли в образе вражеских рыцарей Тевтонского ордена.
Ключевые слова: Александр Невский, Тевтонский орден, Великая Отечественная война, образ, советская пропаганда.
Александр Невский – выдающийся защитник русских земель. Такой статус князь получил в результате исторических событий XIII века, отразив экспансии шведов и тевтонских рыцарей. На протяжении столетий память о герое бережно сохранялась и транслировалась будущим поколениям в житийных произведениях, иконах и картинах, позднее – в кинематографе, плакатах и т.д. [9, c. 2].
Самые ранние из дошедших до нас изображений князя главным образом основаны на его «Житии» [1]. Так житийный рассказ представлен в 36 клеймах иконы XVI-XVII вв., созданной для Александро-Невского храма (сейчас икона находится в Соборе Покрова Пресвятой Богородицы, что на Рву, известный как Храм Василия Блаженного). Принявший перед смертью схиму Александр предстает в монашеской мантии в окружении событий земной жизни и посмертных чудес, свидетельствующих об особом заступничестве святого за русских людей (см. рисунок 1).
Рис. 1. Икона Святого Александра Невского с житием, Храм Василия Блаженного, кон. XVI – нач. XVII вв.
В эпоху Петра I начал складываться образ Александра Невского как защитника русской земли, прославившегося победами на Неве и Чудском озере [2, с. 157]. Два события предопределили интерес императора к крупнейшей личности русского Средневековья: основание в 1703 году Санкт-Петербурга и борьба со шведами во время Северной войны 1700-1721 гг. В XIII веке Александр Невский у устья Ижоры, фактически в черте новой столицы России, побил шведов.
В 1724 году произошло торжественное перенесение мощей Александра Невского в Санкт-Петербург [13, с. 249]. Таким образом, князь стал покровителем северной столицы. Тогда же Святейший синод вынес постановление о том, чтобы Александра Невского не писали в монашеской персоне, а изображали в великокняжеских одеждах [6, с. 45]. Именно таким, в рыцарских доспехах и царской мантии, защитника русских земель изобразил художник Григорий Угрюмов в масштабной работе XVIII века «Торжественный въезд Александра Невского в город Псков после одержанной им победы над немцами» (см. рисунок 2). Картина подчеркивает торжество победы над врагом и доблесть молодого полководца.
Рис. 2. Торжественный въезд Александра Невского в город Псков после одержанной
им победы над немцами, картина Г. И. Угрюмова, 1793 год
В XIX веке Александр Невский стал героем росписи Храма Христа Спасителя в Москве [9, с 7]. Согласно проекту Константина Тона, главный алтарь был посвящен Рождеству Христову, а боковые приделы – Николаю Чудотворцу и Александру Невскому. Придел князя соотносился с именами трех российских императоров, имеющих прямое отношение к судьбе храма: Александру I принадлежал замысел его создания, при Александре II завершилось строительство, а в царствование Александра III храм был освящен. Сцены из жизни Невского поручено было написать Генриху Семирадскому. Из четырех созданных художником композиций сохранилась одна – «Александр Невский принимает папских легатов» (см. рисунок 3), которая была демонтирована перед взрывом храма. Остальным была уготована более печальная участь, потомкам они известны только по фотографиям и эскизам.
Рис. 3. Александр Невский принимает папских легатов, картина Г. И. Семирадского, 1876 год
Особое внимание к образу Александра Невского было приковано в героические и роковые годы Великой Отечественной войны. Битва, произошедшая на льду Чудского озера в 1242 года с участием Ливонского ордена (отделение Тевтонского ордена в Ливонии), стала одной из центральных тем советской пропаганды [8].
Эта идеологическая линия была запущена в СССР еще в конце 1930-х годов, когда на советские экраны вышел фильм Сергея Эйзенштейна «Александр Невский». Главной задачей кинокартины было показать, что ужасы XIII века, которые сеяли немецкие псы-рыцари Тевтонского ордена, неотличимы от жестоких реалий XX века, когда мир столкнулся с гитлеровской агрессией [12, с. 408-410].
В подтверждение проведенной параллели между крестоносцами и нацистами стоит обратить внимание на несколько характерных моментов кинофильма. Первый из них разворачивал картину печальных событий во Пскове, сопровождающихся речью епископа: «На небе один Господь. На земле один его наместник. Одно солнце освещает вселенную. Один римский властелин должен быть на земле», в которой просматривалась аналогия с девизом Третьего рейха – «Один народ, один рейх, один фюрер» (немец. Ein Volk, ein Reich, ein Führer). Второй пример связан с отсылками к нацистам в изображении врагов: солярный знак на митре епископа, черный орел на знаменах рыцарей, ассоциирующийся с эмблемой нацистской партии, и нередко попадающие в кадр ладони, напоминающие гитлеровское приветствие (см. рисунок 4, 5, 6).
Рис. 4. Кадр из фильма «Александр Невский» (реж. С. Эйзенштейн, 1938 год)
Рис. 5. Кадр из фильма «Александр Невский» (реж. С. Эйзенштейн, 1938 год)
Рис. 6. Кадр из фильма «Александр Невский» (реж. С. Эйзенштейн, 1938 год)
Русские воины, возглавляемые Александром Невским, конечно же не сдаются тевтонским рыцарям, поэтому повсеместно звучат воодушевляющие на победу лозунги: «Бивали мы вас прежде, а бьем и ныне», «Не пустим псов на русскую землю», «Если кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет – на том стоит и стоять будет русская земля».
Очевидно, что режиссер справился со своей задачей. Кинокартина в годы войны воодушевляла советский народ на борьбу с захватчиками, и кроме того, вдохновила художников на создание других средств агитации – плакатов и карикатур [11].
Идеологическая линия о вековой борьбе против немецкой экспансии стала активно проводится советскими пропагандистами в 1940-х годах, например, в работах «Били, бьем и будем бить» (см. рисунок 7, 8), а также в плакате по случаю 700-летия Ледового побоища, который примечателен тем, что содержит слова Иосифа Сталина: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков» (см. рисунок 9). В это непростое время художники стремились напомнить, что нападения на Россию всегда заканчивались разгромом врага, и Германия не является исключением.
Рис. 7. Советский плакат «Били, бьем и будем бить», 1941 год
Рис. 8. Советский плакат «Били, бьем и будем бить», 1941 год
Рис. 9. Плакат по случаю 700-летия Ледового побоища, худ. В. Иванов и О. Бурова, 1942 год
Предчувствуя победу, советские средства массовой информации стали активно обсуждать предстоящий разгром Германии. Весть о взятии Берлина и немецкой капитуляции сразу же подхватили все юмористические издания, которые разделили с народом всеобщее ликование. Так в 1945 году появился рисунок в журнале «Крокодил» художницы К. Елисеевой «Берлин сегодня», где на Аллее побед с поднятыми руками стоит и рыцарь Тевтонского ордена (см. рисунок 10).
Рис. 10. Работа худ. К. Елисеевой, журнал «Крокодил», 1945 год
Интересно, что подобная риторика продолжилась и в годы «холодной войны». Например, творческий коллектив советских художников Кукрыниксы в 1952 году создал плакат «Музей битых», который в очередной раз напомнил о плачевном для непрошеных гостей исходе нападений на Россию (см. рисунок 11). Однако в условиях, когда на горизонте появились новые враги, тема противостояния Александра Невского с Тевтонским орденом становилась для деятелей искусства менее актуальной.
Рис. 11. Плакат «Музей битых», коллектив худ. Кукрыниксы, 1952 год
Анализируя образы Александра Невского и Тевтонского ордена, важно отметить, что не только художники и режиссеры приложили свою руку к их восприятию. Научные исследования советских ученых также способствовали формированию правильных ценностных ориентиров советского общества.
Популярной темой исторических исследований являлась завоевательная борьба крестоносцев, проводившаяся с исключительной жестокостью. Советские историки убедительно описывали, как западноевропейские рыцари во время военных кампаний массово истребляли покоренное население, совершали грабежи и поджоги, а для утверждения своего господства навязывали католическую веру [7]. Эта тема красной нитью проходит через исследование историка Е.В. Тарле «Тевтонские рыцари и их наследники» 1942 года, в котором тевтонцы представлены разбойниками, истреблявшими мирное население [10]. Похожей точки зрения придерживался и историк Н.П. Грацианский, в работе которого «Орденский город Кёнигсберг», поход тевтонцев именуется «разбоем», а члены ордена – «кровавыми завоевателями» [3].
Что касается Александра Невского, то в научных трудах советских историков, он, как и в искусстве, был представлен в образе прославленного русского полководца, спасшего страну от немецких рыцарей. Таким его описал А.И. Козаченко в работе «Ледовое побоище» [5] и В.В. Данилевский в брошюре «Александр Невский» [4].
Однако, как уже было отмечено, с течением времени количество работ, касающихся Тевтонского ордена и Александра Невского, снизилось, а прежняя риторика противостояния с Германией ушла в прошлое с началом «холодной войны».
Резюмируя вышесказанное, можно утверждать, что в советской культуре и науке 1940-х годов отношение к деятельности Тевтонского ордена было резко негативным, немецких рыцарей воспринимали не просто как злейших неприятелей, их считали прародителями нацистов, воевать с которыми надо так же, как боролся с врагами выдающийся защитник русских земель Александр Невский.
Alexander Nevsky and the Teutonic Order in Soviet propaganda
Safenina D.A.,
undergraduate of 2 course of the Moscow City University, Moscow
Research supervisor:
Ogorodnikova Olga Alexandrovna,
Associate Professor of the General University Department of General and Russian History of the Institute of Humanities of the Moscow City University, Candidate of Historical Sciences, Associate Professor
Annotation. Alexander Nevsky occupies a special place in the history of Russia, and during the Great Patriotic War he played a key role in the ideological mobilization of the Soviet people to repel the aggression of Nazi Germany, which was represented in the image of the enemy knights of the Teutonic Order.
Keyword: Alexander Nevsky, Teutonic Order, Great Patriotic War, image, Soviet propaganda.
- Бегунов Ю.К. Житие Александра Невского в станковой живописи начала XVII в. // Труды Отдела древнерусской литературы. М.: Наука, 1966. С. 311-327.
- Вербовой О.И., Сыров А.А. Святой заступник Отечества (к 797-й годовщине со дня рождения Александра Невского) // Царскосельские чтения. 2017. № 1. С. 152-159.
- Грацианский Н.П. Орденский город Кёнигсберг (по изданию 1945 года) // Тевтонский орден. Крах крестового похода на Русь. М.: Эксмо, 2005. С. 292-313.
- Данилевский В.В. Александр Невский // Великие борцы за русскую землю. М.: Госполитиздат, 1943. 18 с.
- Козаченко А.И. Ледовое побоище // Из истории нашей родины. М.: Госполитиздат, 1938. 56 с.
- Кривошеев Ю.В., Соколов Р.А. Феномен национального героя в общественном сознании и идеологии (на примере Александра Невского) // Труды Исторического факультета Санкт-Петербургского университета. 2013. № 15. С. 43-57.
- Мегем М.Е. «Натиск на Восток» в советском историческом дискурсе // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. 2010. №12. С. 78-84.
- Мягков М.Ю. Образ Александра Невского накануне и в годы Великой Отечественной войны // Александр Невский. Государь, дипломат, воин. М.: Валент, 2010. С. 383-407.
- Павлова И.Г. Образ Александра Невского в изобразительном искусстве. К вопросу об иконографии. Псков, 2015. 46 с.
- Тарле Е.В. Тевтонские рыцари и их «наследники» // Российская Академия Наук. 1942. № 5. С. 38-48.
- Флегонтов Н.А. Трансформация образа Тевтонского ордена в советской и российской историографии и культуре 1940-2000-х годов // Скиф. 2020. №4 (44). С. 613-618.
- Шенк Ф.Б. Александр Невский в русской культурной памяти: святой, правитель, национальный герой (1263-2000) / пер. Е.Е. Земскова, М.Б. Лавринович. М.: Новое литературное обозрение, 2007. 592 с.
- Шкаровский М.В. Судьба мощей святого князя Александра Невского в XVIII-XX веках // Палеоросия. 2020. № 1 (12). С. 247-255.
- Begunov Yu.K. Life of Alexander Nevsky in easel painting of the early 17th century // Proceedings of the Department of Old Russian Literature. Moscow: Nauka, 1966. Page: 311-327.
- Verbovoi O.I., Syrov A.A. Holy Protector of the Fatherland (to the 797th anniversary of the birth of Alexander Nevsky) // Tsarskoye Selo Readings. 2017. № 1. Page: 152-159.
- Gratsiansky N.P. Order City of Königsberg (according to the 1945 edition) // Teutonic Order. The collapse of the crusade against Russia. Moscow: Eksmo, 2005. Page: 292–313.
- Danilevsky V.V. Alexander Nevsky // Great fighters for the Russian land. Moscow: Gospolitizdat, 1943. 18 pages.
- Kozachenko A.I. Battle on the Ice // From the history of our country. Moscow: Gospolitizdat, 1938. 56 pages.
- Krivosheev Yu.V., Sokolov R.A. The phenomenon of a national hero in public consciousness and ideology (on the example of Alexander Nevsky) // Proceedings of the Historical Faculty of St. Petersburg University. 2013. № 15. Page: 43-57.
- Megem M.E. «Drang nach Osten» in the Soviet historical discourse // Bulletin of the Baltic Federal University. I. Kant. 2010. № 12. Page: 78-84.
- Myagkov M.Yu. The image of Alexander Nevsky on the eve and during the Great Patriotic War // Alexander Nevsky. Sovereign, diplomat, warrior. Moscow: Valent, 2010. Page: 383-407.
- Pavlova I.G. The image of Alexander Nevsky in the fine arts. On the issue of iconography. Pskov, 2015. 46 pages.
- Tarle E.V. The Teutonic Knights and their «heirs» // Russian Academy of Sciences. 1942. № 5. Page: 38-48.
- Flegontov N.A. Transformation of the image of the Teutonic Order in Soviet and Russian historiography and culture of the 1940s-2000s // Skif. 2020. № 4 (44). Pfge: 613-618.
- Shenk F.B. Alexander Nevsky in Russian cultural memory: saint, ruler, national hero (1263-2000) / transl. E.E. Zemskova, M.B. Lavrinovich. Moscow: New Literary Review, 2007. 592 pages.
- Shkarovsky M.V. The fate of the relics of the Holy Prince Alexander Nevsky in the XVIII-XX centuries // Paleorosiya. 2020. № 1 (12). Page: 247-255.