Аннотация. В статье рассматривается мотив расчета в романе Гончарова «Обыкновенная история» и его роль при создании образа Петра Ивановича Адуева: показана манипулятивная поведенческая стратегия Адуева-старшего, направленная на получение материальной выгоды и внешнего комфорта, ее значение в жизни персонажа и его взаимоотношениях с близкими людьми. Делается вывод об авторской установке: расчет, органичный в материальной сфере жизни, оказывается инородным для теплых личных взаимоотношений и счастливой судьбы.
Ключевые слова: мотив, расчет, персонаж.
Гончаров – писатель-пластик, объективно изображающий мир. У него, как писал Белинский: «нет ни любви, ни вражды к создаваемым им лицам, они его не веселят, не сердят, он не дает никаких нравственных уроков ни им, ни читателю» [1, с. 326]. Сам художник признавал законом своего творчества принцип «Sine ira et studio», что значит «без гнева и пристрастия» [2, с. 94]. В гончарововедении XX в. В.А. Недзвецкий указывал на это свойство романов писателя как на ключевое в «кодексе художественности» Гончарова [11, с. 150]. Вместе с тем установка на объективное и многоплановое изображение жизни в гончаровской романистике предполагает, по наблюдению Н.И. Пруцкова, авторскую сосредоточенность на сокровенных для писателя вопросах – художник выставляет в тексте так называемые «опорные точки, которые повторяются на протяжении всего романа и, как сюжет и композиция, придают ему целостность и единство» [12].
Проблема того, как именно в структуре художественного целого романов Гончарова претворяются значимые для автора смыслы, остается актуальной. Концептуальные изыскания в этой области применительно к романам «Обломов» и «Обрыв» представлены в работах М.Б. Лоскутниковой [7], [8], [9]. В фокусе нашего внимания не столь изученный в отношении мотивной организации роман «Обыкновенная история». Данная статья сосредоточена на одной из центральных фигур произведения – Петре Ивановиче Адуеве.
Цель статьи состоит в том, чтобы продемонстрировать значение мотива расчета при формировании образа Петра Ивановича Адуева: показать манипулятивную поведенческую стратегию Адуева-старшего, направленную на получение материальной выгоды и внешнего комфорта, и ее роль в жизни персонажа и его взаимоотношениях с близкими людьми.
В толковом словаре В.И. Даля понятие расчета вписано в синонимичный ряд «виды, цели, намерения», а «расчетливым» назван человек, «соблюдающий во всем расчет, осмотрительный, осторожный в делах, бережливый; не идущий на неверные обороты, но и не упускающий надежных» [6, с. 74-75]. Особую трактовку указанные качества получают в образе Петра Ивановича Адуева – московского состоятельного чиновника, дяди главного героя романа «Обыкновенная история» Александра Адуева.
Гончаров последовательно дает стилистическую маркировку мотива расчета, начиная с выведения образа Петра Иваныча на романную сцену. Писатель сразу же указывает на приоритет материальной выгоды в жизни персонажа: Адуев-старший, будучи человеком среднего возраста, «не любил распространяться о своих летах <…> вследствие какого-то обдуманного расчета, как будто он намеревался застраховать свою жизнь подороже» [3, с. 193]. За Петром Иванычем закрепляется характеристика расчетливого, методичного и делового человека. Он ценит расчет в службе, выстраивании личной жизни и даже творчестве; расчет свойственен самому́ образу мыслей Петра Иваныча, который, утверждая свое жизненное кредо в разговоре с Александром, произносит его как девиз: «кто не рассчитывает, того называют по-русски безрасчетным, дураком» [3, с. 233]. Расчетом Петр Иваныч руководствуется при принятии жизненных решений и этому же учит своего племянника.
Стилистическую маркировку мотива расчета автор дает не только в прямых характеристиках повествователя и репликах героя, но и в оценках, данных Петру Иванычу другими персонажами. Описывая дядю в своем письме к Поспелову, Александр Адуев отмечает, что Петр Иваныч «человек весьма прозаический, вечно в делах, в расчетах», от него «только и слышишь о деле» [3, с. 212]. Лизавета Александровна, жена Адуева-старшего, в своих размышлениях о счастье и семейной жизни с мужем «обманывала себя» идеей, что Петр Иваныч «действует стратегически», что его «таинственная метода» заключалась в способности поддерживать ее любовь [3, с. 314].
Создавая двойной портрет Петра Иваныча и Александра Адуева, Гончаров выбирает в качестве основного критерия для сопоставления персонажей бинарную оппозицию рацио – эмоцио. В образе Петра Иваныча повествователь подчеркивает искусство «владеть собой» – у него «рассчитаны были и жесты и взгляды», внешний облик Александра же «сейчас высказывал, какое ощущение тревожило сердце его или какая мысль шевелилась в голове» [3, с. 350-351]. В обществе дядя держится с «непринужденностью и достоинством», «самоуверенностью в глазах и в манерах», Александр же, где бы он не находился, охвачен «нерешимостью» и исполнен «беспрерывных душевных волнений» [3, с. 350-351]. В своем крайнем проявлении внешняя разница персонажей дана в словах Лизаветы Александровны: «один [Александр] восторжен до сумасбродства, другой [Петр Иванович] – ледян до ожесточения» [3, с. 315].
Мотив расчета развивается в диалогах дяди и племянника, реплики которых, по справедливому наблюдению Н.А. Гузь, «неравновесны с точки зрения объема» [5, с. 129]. Петр Иваныч перехватывает инициативу в каждом диалоге с Александром, указывая герою на его неопытность и наивность. Племянник же не может противостоять дяде и, попадая под его влияние, становится ведомым как в разговоре, так и в своих оценках мира. Такая линия поведения Адуева-старшего – результат своеобразной заботы о ближнем. Ради блага Алекандра дядя пренебрегает правом племянника на личную жизнь. Так, он бесцеремонно выбрасывает кольцо и волосы («залоги»), полученные от возлюбленной Александра, называя их и то, что они значат для героя, «дрянью» [3, с. 213-214]. Петр Иванович «последовательно разрушает идиллические представления о жизни Адуева-младшего» [4, с. 286]. В частности, Петр Иваныч резко пресекает все попытки Александра сблизиться. Дядя наставляет племянника: в нарочитом выражении семейной теплоты и доверия «разума, то есть смысла нет», от дружеских проявлений чувств нужно воздерживаться «чтоб после, когда рассмотришь поближе человека, которого обнял, не краснеть за свои объятия» [3, с. 216].
Петр Иваныч считает, что расчет должен присутствовать даже в творчестве, для персонажа ценна прибыль, которую могут принести выдающиеся способности человека. Он говорит племяннику: «Талант – <...> это капитал – стоит твоих ста душ» [3, с. 222]. В ответ на замечание Александра о том, что творец черпает силы в чувственной сфере и это обеспечивает ему успех, Адуев-старший настаивает: нет разницы между творчеством, наукой или ремеслом.
Говоря с племянником о сфере чувств и любовных отношений, дядя предупреждает Александра: «есть дуры, что прежде времени обнаруживают то, что следовало бы прятать да подавлять, ну, зато после слезы да слезы: не расчет!» [3, с. 233]. На вопрос героя «и тут расчет, дядюшка?» Петра Иваныч категорично отвечает: «как и везде, мой милый» [3, с. 233]. По его мнению, человек должен уметь управлять своими чувствами, ведь только тогда он способен «рассчитывать, то есть размышлять» [3, с. 233]. Дядя уверяет Александра, что сама природа дала человеку «клапан» для управления чувствами – «это рассудок» [3, с. 233].
Гончаров показывает, что модель поведения, где властвует расчет, применима Петром Иванычем и в выстраивании семейной жизни. В разговоре с Александром о том, как надо жениться, дядя обращает внимание на разницу грамматического сочетания предлога с существительным в русском языке: «С расчетом, а не по расчету» [3, с. 243]. Петр Иваныч разграничивает для себя данные понятия и также добавляет, что «расчет этот должен состоять не в одних деньгах» [3, с. 243]. Адуев-старший ставит любовь и брак на разные уровни. Он считает, что женитьба важнее любви, в то время как чувства могут заслонить от мужчины «недостаток качеств, нужных для жены», и помешать хладнокровно рассудить, «имеет ли такая-то или такая женщина качества, какие хочешь видеть в жене: вот в чем главный расчет» [3, с. 243]. Дядя заключает: «жениться без расчета это глупо!» [3, с. 244]. Петр Иваныч предлагает племяннику применять к любви критерий, который неуместен в объяснении чувств: «разбери-ка, как любовь создана, и сам увидишь, что она не вечна!» [3, с. 247]. Свои семейные отношения Адуев-старший выстраивает, полагаясь, как он объясняет племяннику, «на расчет», и действует «по обдуманному плану, по методе», чтобы жена «исполнила свое назначение» [3, с. 248, 303]. Однако свойства характера дяди сильнее его волевого разума, его «методичность и сухость» в отношениях с женой приводят к тому, что Адуева чувствует себя несчастливой в браке, несмотря на то, что «все наружные условия счастья, за которым гоняется толпа, исполнялись над нею, как по заданной программе» [3, с. 313, 459]. Такой взгляд персонажа на мир, по замечанию М.Б. Лоскутниковой, разоблачает «стратегический жизненный просчет Петра Ивановича», состоящий «в том, что на пути к реализации личных целей он призывал отказаться от любых чувств» [10, с. 99].
В результате образ жизни Адуева-старшего, построенный на расчете, оказывается губителен для самых близких ему людей. Александр с разрушенными идеалистическими взглядами становится еще хуже дяди. Если расчет Петра Ивановича без его воли приводит к печальным обстоятельствам, то Александр полностью отказывается от своей индивидуальности: «жажда благородной деятельности» сменяется эгоистичными и мелочными желаниями [3, с. 208].
Таким образом, мотив расчета в романе Гончарова «Обыкновенная история» получает многократную и многоплановую стилистическую маркировку, данную как в речи повествователя, так и в диалогах Петра Иваныча и его племянника Александра Адуева. Авторские усилия, нацеленные на разработку мотивной основы романа, сопряжены с формированием внутреннего конфликта Петра Ивановича Адуева и раскрытием причины драматического положения персонажа в развязке романа. Гончаров показал, как жизненная стратегия Адуева-старшего влияет на окружающих, в частности, как разрушительно она сказывается на судьбе главного героя романа Алекандра Адуева.
Исследование данного мотива открывает вопросы становления характера и проблему личного счастья и может быть продолжено в этом ракурсе.
The role of the calculation motive in the formation of the image of Peter Ivanovich Aduev (based on the novel by I.A. Goncharov «Ordinary History»)
Vasilieva M.V.,
bachelor of 1 course of the Moscow City University, Moscow
Research supervisor:
Grebenshchikov Yuriy Yurjevich,
Assistant of the Department of the Russian Literature of the Institute of Humanities of the Moscow City University.
Аnnotation. The article considers the calculation motive in Goncharov’s novel «Ordinary History» and its role in creating the image of Pyotr Ivanovich Aduev: the manipulative behavioral strategy of Aduev Sr. is shown, aimed at obtaining material benefit and external comfort, its significance in the life of the character and his relationship with close people. The conclusion is made about the author’s thought: the calculation, organic in the material sphere of life, turns out to be foreign for warm personal relationships and happy fate.
Keywords: motive, calculation, character.
- Белинский В.Г. Взгляд на русскую литературу 1847 года. // Белинский В.Г. Полное собрание сочинений: В 13 т. Т. 10: Статьи и рецензии. 1846-1848. М., 1956. С. 279-359.
- Гончаров И.А. Лучше поздно, чем никогда. // Гончаров И.А. Собрание сочинений: В 8 т. Т. 8: Статьи, заметки, рецензии, автобиографии, избранные письма. М., 1955. С. 64-113.
- Гончаров И.А. Обыкновенная история. // Гончаров И.А. Полное собрание сочинений и писем: В 20 т. Т. 1: Обыкновенная история. Стихотворения. Повести и очерки. Публицистика, 1832–1848. СПб., 1997. С. 172-469.
- Гребенщиков Ю.Ю. Образы «уголок» и «гнездо» в романах И.А. Гончарова и И.С. Тургенева 1850-х годов. // Материалы VI Международной научной конференции, посвященной 205-летию со дня рождения И.А. Гончарова: Сборник статей русских и зарубежных авторов. Ульяновск, 2017. С. 283-290.
- Гузь Н.А. Речевая сфера персонажей в романах И.А. Гончарова. // Филология и человек. 2011. Вып. 4. С. 128-138.
- Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. Т. 3. СПб., М. 1907. 1654 с.
- Лоскутникова М.Б. Архитектонический строй романа «Обрыв»: сквозные и локальные мотивы. // Материалы VI Международной научной конференции, посвященной 205-летию со дня рождения И.А. Гончарова: Сборник статей русских и зарубежных авторов. Ульяновск, 2017. С. 113-121.
- Лоскутникова М.Б. Мотив Другого в романе И.А. Гончарова «Обломов». // Вестник Центра международного образования Московского государственного университета. Филология. Культурология. Педагогика. Методика. 2010. № 3. С. 95-100.
- Лоскутникова М.Б. Мотив Другого в романе И.А. Гончарова «Обрыв». (в свете становления функциональных особенностей мотива в трилогии писателя) // Literatura. 2012. Т. 54. № 2. С. 75-87.
- Лоскутникова М.Б. Мотив Другого в романе И.А. Гончарова «Обыкновенная история». // Русистика и компаративистика: Сборник научных статей. Вып. IX. М., 2014. С. 99-115.
- Недзвецкий В.А. И.А. Гончаров – романист и художник. М., 1992. 175 с.
- Пруцков Н.И. Мастерство Гончарова-романиста. М., Л., 1963. 230 с.
- Belinsky V.G. View on Russian literature of 1847. // Belinsky V.G. Complete collected works: In 13 vols. T. 10: Articles and reviews. 1846-1848. M, 1956. Page: 279-359.
- Goncharov I.A. Better late than never. // Goncharov I.A. Collected works: In 8 vols. T. 8: Articles, notes, reviews, autobiographies, selected letters. M, 1955. Page: 64-113.
- Goncharov I.A. Ordinary history. // Goncharov I.A. Complete collection of works and letters: In 20 tons T. 1: Ordinary history. Poems. Stories and essays. Journalism, 1832-1848. St. Petersburg, 1997. Page: 172-469.
- Grebenshchikov Yu.Yu. Images of the «corner» and «nest» in the novels of I.A. Goncharov and I.S. Turgenev of the 1850s. // Materials of the VI International Scientific Conference dedicated to the 205th anniversary of the birth of I.A. Goncharov: Collection of articles by Russian and foreign authors. Ulyanovsk, 2017. Page: 283-290.
- Guz N.A. Speech sphere of characters in the novels of I.A. Goncharov. // Philology and man. 2011. Out. 4. Page: 128-138.
- Dal V.I. An interpretive dictionary of the living Great Russian language: In 4 vols. T. 3. St. Petersburg., M. 1907. 1654 pages.
- Loskutnikova M.B. The architectonic system of the novel «Cliff»: through and local motifs. // Materials of the VI International Scientific Conference dedicated to the 205th anniversary of the birth of I.A. Goncharov: Collection of articles by Russian and foreign authors. Ulyanovsk, 2017. Page: 113-121.
- Loskutnikova M.B. Motive of the Other in I.A. Goncharov's novel «Oblomov». // Bulletin of the Center for International Education of Moscow State University. Philology. Cultural studies. Pedagogy. Technique. 2010. № 3. Page: 95-100.
- Loskutnikova M.B. Motive of the Other in I.A. Goncharov's novel «Cliff» (in light of the formation of functional features of the motif in the writer's trilogy) // Literatura. 2012. T. 54. № 2. Page:75-87.
- Loskutnikova M.B. Motive of the Other in the novel by I.A. Goncharov «Ordinary History». // Rustic and Comparative Studies: Collection of Scientific Articles. Out. IX. M, 2014. Page: 99-115.
- Nedzvetsky V.A. I.A. Goncharov – novelist and artist. M, 1992. 175 pages.
- Prutskov N.I. The skill of Goncharov the novelist. M, L., 1963. 230 pages.