Выпуск: №5(21) Исследования молодых учёных

Раздел: Исторические науки

Опубликовано: 24 июня 2020

Код уникальной десятичной классификации: 433

Автор: Пчелкина Елизавета Альбертовна

ГАОУ ВО МГПУ, г. Москва, студент

Научный руководитель: Васильев Дмитрий Валентинович, профессор кафедры отечественной истории института гуманитарных наук ГАОУ ВО МГПУ, доктор исторических наук, доцент

Аннотация. В статье рассматривалась эволюция болгаро-византийских отношений в первой половине X в. Цель исследования заключалась в поиске причин ухудшения болгаро-византийских отношений в 60-70-х гг. X в. Основными источниками выступали византийские хроники. Также были привлечены латинский источник и арабские труды. Результатом исследования стало выделение причин ухудшения болгаро-византийских отношений, которые можно связать с Македонской реконкистой, нейтрализацией военной угрозы со стороны Первого Болгарского царства, с внутренним ослаблением Болгарии.

Ключевые слова: болгаро-византийские отношения, Македонская династия, Первое Болгарское царство, причины ухудшения болгаро-византийских отношений в 60-70-х гг. X в., договор 927 г., предпосылки Первого Болгарского похода князя Святослава, царь Петр.

Целю статьи является поиск причин ухудшения болгаро-византийских отношений в 60-70-х гг. X в. Новизна исследования обуславливается недостаточной изученностью данной проблематики в отечественной историографии. Историография болгаро-византийских отношений представлена в основном зарубежными историками. Классическими работами в области болгаро-византийских отношений X в. выступают труды болгарских ученых В.И. Златарского [17], И. Дуйчева [2], И. Божилова [14], английского историка С. Рансимена [10]. Исследователи рассматривали вопросы внутриполитического и внешнеполитического развития Болгарии. Важное место уделялось оценке болгаро-византийской войны в царствование Симеона Великого (893-927 гг.), а также правлению болгарского царя Петра (927-969 гг.), которое фактически предопределило будущее падение северо-восточной части Первого Болгарского царства. В целом, Петр представлялся как слабый, набожный монарх. Делами же государства, по мнению ученых, заправляла его жена византийская принцесса Мария-Ирина Лакапина, которая и возглавляла провизантийски настроенную группировку в Болгарии.

В современной зарубежной историографии происходит переоценка личностей Петра, а также его жены Марии-Ирины. В связи с этим можно отметить работы польских историков Z.A Brzozowska [18], J.M. Wolski [19]. В работе польской исследовательницы Brzozowska предпринимается попытка опровергнуть тезис о том, что Мария-Ирина Лакапина играла важную роль в политике Первого Болгарского царства. В статье Wolski анализируется историография, посвященная личности и деятельности царя Петра. Историк приводит ее периодизацию. Wolski приходит к выводу о том, что только с середины XX в. в историографии начинается реабилитация личности и деятельности Петра [19, с. 522-525.].

В статьях [15, 16] болгарского историка С. Звездова приводится оценка болгаро-византийских отношений при Петре. Он делит их на четыре этапа. Историк констатирует то, что на момент 968 г. взаимоотношения ухудшились [16, с. 13]. Однако Звездов не отвечает на вопрос, была ли болгаро-византийская война в 60-х гг. X в. В другой статье [15] историк приводит историографию оценки договора 927 г., заключенного между Византией и Болгарией, а также дает собственную оценку.

Дунайская трагедия отечественными историками рассматривалась в контексте Болгарских походов князя Святослава. Предметом их исследования не становились как таковые болгаро-византийские отношения первой половины X в. Учеными не выделялись предпосылки Болгарских походов князя Святослава, которые напрямую были связаны с ухудшением болгаро-византийских отношений в 60-70-х гг. X в.

Несмотря на небольшой интерес российских историков к данной проблеме, тем не менее можно выделить статью С.А. Иванова [3], в которой анализируются болгаро-византийские отношения накануне Первого Болгарского похода князя Святослава.

В данной статье также будут привлечены работы отечественных историков по хронологии и дипломатии русско-византийской войны П.О. Карышковского [4], А.Н. Сахарова [11].

Небольшой интерес к данной проблеме можно объяснить ограниченным количеством дошедших до нас исторических свидетельств, особенно тех, которые освящали правление болгарского царя Петра. В основном историки используют византийские источники. Болгаро-византийские отношения освящаются в «Хронографии» Продолжателя Феофана [9], «Истории» Льва Диакона [7], «Обозрении истории» Иоанна Скилицы [12]. В данном исследовании, помимо перечисленных хроник, будет использован политический труд императора Константина VII Багрянородного «Об управлении империей». Дополнительными источниками будут выступать «Отчет о посольстве в Константинополь» немецкого епископа Лиутпранда Кремонского, «Летопись» сирийского историка Яхъи Антиохийского, а также отрывок из труда Ал-Бекри [6], в котором цитируется несохранившаяся рукопись арабского путешественника Ибрагима ибн -Якуба.

Перейдем к анализу болгаро-византийских отношений. В Византийской империи периода Македонской династии (867-1056 гг.) происходят важные военные успехи. Государство начинает отвоевание своих прежде утраченных земель. Дело в том, что Византия с середины VI в. находилась в состоянии «вечной обороны, которая длилась до XV в. с чередующимися периодами сжатия и экспансии» [1, с. 291]. Причем периоды успеха и неудачи напрямую зависели не только от внутриполитической стабильности в самой Византии, но и от усиления или ослабления соседних стран. В результате военных кампаний, направленных против главного врага – Арабского халифата, к концу X в. были отвоеваны Верхняя Месопотамия, часть Малой Азии и значительная часть Сирии. Империя возвратила также Крит и Кипр. Ее влияние вновь распространилось на Армению и Грузию. Этот период принято называть Македонской реконкистой.

Необходимо внести определенную ясность во внешнеполитическое положение Византии в средневековом мире. Дело в том, что она претендовала на роль мирового христианского государства с центром в Константинополе, где восседал богоизбранный император ромеев [5, с. 35]. Империя подчеркивала свою уникальность в средневековом мире. До нас дошел труд византийского императора Константина VII Багрянородного (913-920 гг.; 945-959 гг.) «Об управлении империи», в котором отражена основная внешнеполитическая доктрина Византии. В ней существовала мысль о том, что Византийская империя – это мировой корабль [5, с. 37], а это значило, что представление империи о самой себе было достаточно возвышенным, где корабль символизировал убежище и спасение всего сущего, следовательно, подчеркивалась ее мессианская роль. В труде «Об управлении империей» Константин VII описывает то, какую политику необходимо проводить по отношению к тем или иным народам, исходя из их пользы для империи. Политические интересы Византии были географически обширными, и включали в себя территории от Пиренейского полуострова до Кавказа, а также от северных земель русов до мусульманского ареала на юге.

Одним из важных внешнеполитических интересов империи на западном направлении был ее сосед – Первое Болгарское царство. Протоболгары, образовавшие государство на северо-восточной территории Балканского полуострова, к середине IX в. смешались со славянским элементом. К тому моменту в Болгарии произошло фактическое исчезновение булгарского языка, на смену которому пришла славянская письменность. Болгария вслед за Великой Моравией делает выбор в пользу восточного варианта христианства, и принимает его в правление царя Бориса I (852-889 гг.) в 865 г. Преемником царя Бориса в 893 г. стал его младший сын Симеон. Во время правления царя Симеона Великого начнется затяжная болгаро-византийская война, которая будет длиться на протяжении тридцати трех лет. Этот период принято называть золотым временем для Болгарской государственности[14], в результате чего Первое Болгарское царство укрепит свое международное положение. Экономические разногласия повлекли за собой конфликт двух государств, и привели к разрыву мирных отношений. [9, с. 223].

Не останавливаясь на военных, дипломатических аспектах конфликта, необходимо перейти к итогам длительного тридцати трех летнего противостояния Болгарии и Византии.

В 927 г. происходит развязка затяжного противостояния Болгарии и Византии [9, с.171-172]. Наследником Симеона стал его сын Петр, регентом при котором был дядя Георгий Сурсувул. Условиями договора 927 г. стала женитьба Петра на внучке императора Романа Лакапина (920-944 гг.) – Марии. В честь этого события Мария стала именоваться Ириной. Необходимо заметить, что в Византийской империи существовал запрет на заключение брака с представителями других стран, кроме франков. Жениться разрешалось на подданных византийского императора, которые были единой веры и носителями греческого языка [5, с. 59]. Объяснить нарушение изложенного обычая можно тем, что Мария не была рождена порфирородной принцессой, на которую должно было распространяться ограничение. Мария не стала порфирородной, так как Роман Лакапин, ее дед, пришел к власти не по факту рождения и принадлежности к династии, а в результате политического захвата власти. Брак в международных делах являлся актом установления союзнических отношений между странами. Однако договором 927 г. были достигнуты и другие не менее важные соглашения между Болгарией и Византией.

Другим условием договора было признание титула Петра как василевса болгар, но не ромеев [7, с. 72]. Таким образом, произошло официальное признание византийской стороной титула болгар. Претензии на титул василевса болгар и ромеев [17, с. 356; 10, с. 162], которые предъявлял Симеон в последние годы своей жизни, оказались недействительными. Однако узаконение византийцами титула царя болгар означало получение определенных привилегий последними. Так послы болгар пользовались почетом перед другими делегатами [8, с. 132]. Также византийцы согласились признать автокефальность болгарской церкви, которая возглавлялась собственным патриархом [17, с. 507], следовательно, не подчинялась византийскому патриарху. Устанавливалась также выплата ежегодной дани болгарскому царю [7, с. 36]. Возможно, между болгарами и византийцами была достигнута договоренность о границах и пленных. В связи с этим в историографии до сих пор ведутся споры [15, с. 267], и в целом, договор 927 г. оценивается историками неоднозначно [15]. Таким образом, Болгария отказалась от своих планов по завоеванию Константинополя, однако фактически миром 927 г. были узаконены прежние достижения Болгарии периода болгаро-византийской войны.

О периоде правления Петра известно немного. В его правление формируются две политические группировки. Первая представляла собой военную аристократию, соратников Симеона, которые выступали за борьбу с Византией. Военная аристократия была не довольна заключением мира с Византией в 927 г., поэтому вскоре против Петра созрели мятежи его братьев Иоанна, а затем Михаила, в которых те принимали участие [9, с. 259]. Причинами оппозиции вельмож Симеона можно считать отказ Петра от политики своего отца. Византийцы умело пользовались политической нестабильностью в Болгарии и предоставили мятежному Иоанну убежище [9, с. 259].

Однако в столице Болгарии существовала другая группировка, которая была сторонницей мира с империей. Не малую роль в проведении провизантийской политики стала играть жена Петра. Такое предположение логично, потому что брак заключался с целью поддержания мира, и византийская принцесса, расположившись со своим двором в столице болгар – Великом Преславе – должна была сформировать провизантийски настроенную группу. Об успешности ее функционирования говорит подавление мятежей военной аристократии, а также то, что Мария-Ирина после смерти своего отца Христофора посещала Византию [9, с. 261], и там, вероятно, могла обсуждать планы дальнейшего взаимоотношения сторон. Однако важная роль царицы в политической жизни Болгарии разделяется не всеми историками [18]. Существование провизантийской позиции обуславливалось ослабленным внутренним положением Болгарии. Страна была сосредоточена на собственных делах. Разорительные войны Симеона с Византией, а также с южными славянами напрямую сказывались на развитии государства.

Подтверждением ослабленного положения страны могут являться набеги мадьяр, которые беспрепятственно совершали их через территорию болгар до границ с Византией, потому что она являлась их целью. Болгарам требовалась помощь в прекращении этих набегов. Причем по каким-то причинам создание болгаро-византийской коалиции по предотвращению угрозы так и не последовало. Таким образом получается, что союзная Византия не оказала помощь болгарам, поэтому им пришлось искать помощи на стороне. Возможно, поэтому в Магдебург к Оттону I было отправлено посольство болгар [6, с. 52]. По предложению историка В.И. Златарского, болгары из-за неудачи посольства решили заключить союз со своим врагом мадьярами в 965 г., в результате которого Петр беспрепятственно пропускал их к византийским территориям Фракии и Македонии, взамен мадьяры не должен были грабить болгарские провинции [17, с. 529].

Так или иначе, очевидно стремление византийцев поставить под контроль политику Болгарии. Тем более что этому благоприятствовал политический фон, где Петр не был таким же воинственным, как его отец, а его жена Мария-Ирина влияла на управление страной. Однако, личность и деятельность Петра нельзя оценивать однозначно [16, с. 13; 19]. В интересах византийцев было контролировать свои западные рубежи, потому что мадьяры начали беспокоить границы империи.

Причины болгаро-византийского конфликта 60-х гг. X в. дошли до нас в изложении только византийских хронографов – Льва Диакона [7, с. 36-37] и Иоанна Скилицы [12, с. 16]. Дело в том, что хронология событий: болгаро-византийского конфликта, миссии Калокира [7, с. 36-37; 44. 12, с. 16], а также, последовавших Болгарских походов князя Святослава – является спорной [4, с. 128-129]. В данном исследовании поддерживается взгляд ученых на хронологию, по которому отказ уплаты дани болгарам произошел в 966 г., демонстративный демарш императора Никифора II Фоки (963-969 гг.) к болгарской границе в 967 г., предположительно, для того чтобы помешать вновь напасть мадьярам на византийскую территорию. Необходимо отметить, что не все ученые демонстративный демарш считают реальным событием болгаро-византийских отношений [3, с. 96]. После возвращения императора в столицу в том же году им было отправлено посольство Калокира на Русь, а в 968 г. начался Первый Болгарский поход князя Святослава.

По сведениям Льва Диакона и Иоанна Скилицы можно заключить, что Первое Болгарское царство и Византийская империя на момент Первого Болгарского похода князя Святослава находились во враждебных отношениях. Однако, немецкий посол Лиутпранд Кремонский, посетивший Константинополь летом 968 г., фиксировал обратную картину. По его описанию Византия и Болгария находились в союзнических отношениях, потому что послы болгар были приняты со всеми почестями, что на первый взгляд, противоречит данным византийских хронографов [8, с. 132-133]. Однако, известно, что в Византии существовала практика заключения договоров сроком на тридцать лет [2]. Получается, что мир, заключенный в 927 г., должен был истекать к 957 г., т.е. к концу правления византийского императора Константина Багрянородного. Следовательно, Константин или его сын Роман II Младший (959-963 гг.) должны были заключить новый мир, который не сохранился в источниках. Причем, необходимо не забывать, что если новый правитель вступал на престол, то к нему должны были отправляться послы для подтверждения прежних договоренностей. Это было в случаи с преемником императора Льва VI Мудрого (886-912 гг.) его братом Александром (912-913 гг.), или, с болгарской стороны, когда царем стал сын Симеона – Петр. Это было обычной практикой. Следовательно, если источники молчат о каких-либо военных действия до времени правления Никифора Фоки, то мир не нарушался ни в царствование Константина Багрянородного, ни в правление Романа II Младшего.

Для подтверждения прежних договоренностей болгарская делегация была отправлена в Константинополь спустя три года после начала царствования Никифора Фоки, т.е. в 965/966 гг. Их визит закончился отказом в уплате дани. То есть данные Льва верны только в части отказа выплаты дани, а событие демарша он спутал со следующим эпизодом болгаро-византийских отношений. Однако сведения источников не позволяют сделать вывод о том, был ли это первый приезд послов для подтверждения прежних договоренностей или нет. Можно предположить, что настоящего разрыва дипломатических отношений в 965/966 гг. не было. Скорее всего, Никифор, действительно, отказался платить дань болгарам в 965/966 гг., однако дело не дошло до публичного оскорбления послов. Оскорбление послов необходимо рассматривать, как вставку Льва [3, с. 92]. Дело в том, что к 965 г. жены Петра – византийской принцессы уже не было в живых, внутриполитическое положение Болгарии оставалось ослабленным. Поэтому каких-либо веских причин в уплате дани болгарам не существовало. Однако Никифор подтвердил прежние привилегии болгар, а именно за ними оставался титул василевса болгар, и сопутствующее тому право предпочтения послов болгар, поэтому германский делегат Лиутпранд Кремонский жаловался на свое унижение в 968 г.

Следующим действием Никифора стал демонстративный демарш в 967 г. к болгарской границе, для того чтобы помешать вновь напасть мадьярам на византийскую территорию. По всей видимости, император знал о готовящемся походе мадьяр, поэтому и отправил посольство к Петру, чтобы тот не пропускал кочевников. Однако болгарский царь, по сообщению Скилицы, проигнорировал просьбу василевса [12, с. 16]. После этого Никифор Фока решил отправить посольство Калокира на Русь.

Болгарскими учеными В.И. Златарским [17, с. 547; 558], С. Звездовым [16, с. 16], а также историком А.Н. Сахаровым [11, с. 129-139] выдвигаются предположения о том, что в 966 г. произошел разрыв отношений между Болгарией и Византией, а после в 968 г. последовало новое заключение договора. Они опираются на сообщения сирийского историка Яхъи Антиохийского о том, что до Болгарского похода князя в 60-е гг. X в. шла болгаро-византийская война [13, с. 62]. Однако, представляется нелогичным в такой краткий срок осуществление данной акции, тем более что византийцы должны были создавать видимость союзнического государства. Византия вела двойную игру, как и в войне с Симеоном Великим. Тем более, что несмотря на хронологическую точность изложения Яхъи, сирийский историк мог не разобраться в происходящих событиях, и посчитать, то что наравне с болгаро-русской велась и болгаро-византийская война. Болгары, по всей видимости, знали о готовящемся походе русов, поэтому обратились за помощью к Византии летом 968 г., следовательно, болгары и византийцы находились в дружественных отношениях на момент лета 968 г.

Историк С.А. Иванов, также придерживается взгляда о том, что никакой болгаро-византийской войны в 60-х гг. X в. не было [3, с. 94]. Он объяснял это тем, что Лев Диакон, писавший свой труд в разгар болгаро-византийской войны при Василии II Болгаробойце (976-1025 гг.), удревнил историю их противостояния.

Необходимо не забывать, что изначально территория болгар и славян, принадлежала Византийской империи, поэтому она рассматривала их, как исконно византийские земли, которые были утрачены в результате переселения народов. И возвращение этих земель было важным пунктом во внешнеполитической доктрине Византии. Тем более, что время правления Македонской династии сопровождалось успешными действиями по отвоеванию своих восточных территорий. Соответственно, эти успехи во время правления Никифора могли направляться и на запад.

Причины ухудшения болгаро-византийских отношений, возникших в 60-е гг. X в., необходимо искать глубже, чем то, что описывают византийские хронографы. Первая причина заключается в стремлении Византии возвратить свои исконные земли на северо-востоке Балканского полуострова, что можно включить в процесс Македонской реконкисты. Вторая причина связана с нейтрализацией военной угрозы со стороны Первого Болгарского царства, причем это касалось не только болгар, но и мадьяр, которые регулярно совершали набеги на Византию, проходя при этом через территорию болгар. Третья причина заключается в ослабленном положении самой Болгарии. Причины болгаро-византийского конфликта выступают предпосылками Первого Болгарского похода князя Святослава.

Таким образом, эволюция болгаро-византийских отношений, начиная с конца IX – начала X вв. показала, что Первое Болгарское царство и Византийская империя имели давние социально-экономические, политические, военные, религиозные, культурные противоречия. Болгария претендовала на статус полноправного государства равного Византийской империи. Однако отстаивание своей независимости подвело страну к внутриполитическому кризису, который закончился потерей государственности, и началом прямой зависимости от Византийской империи.

Bulgarian-Byzantine relations in the first half of the X century

Pchelkina E.A.
student of the Moscow City University, Moscow

Research supervisor:
Vasiliev Dmitry Valentinovich
Professor, Department of Russian History, Institute of Humanities of the Moscow City University, Doctor of Historical Sciences, Associate Professor

Annotation. The article deals with the evolution of Bulgarian-Byzantine relations in the first half of the X century. The purpose of the study was to find the reasons for the deterioration of Bulgarian-Byzantine relations in the 60-70s of the X century. The main sources were the Byzantine Chronicles. A Latin source and Arabic works were also involved. The result of the study was the identification of the reasons for the deterioration of Bulgarian-Byzantine relations, which can be associated with: the Macedonian Reconquista, the neutralization of the military threat from the First Bulgarian Kingdom, and the internal weakening of Bulgaria.

Keywords: Bulgarian-Byzantine relations, the Macedonian dynasty, the First Bulgarian Kingdom, the reasons for the deterioration of Bulgarian-Byzantine relations in the 60-70s of the X century, the Treaty of 927, the background of the First Bulgarian campaign of knyaz Svyatoslav, Tsar Peter.

1. Васильев А.А. История Византийской империи. Время до Крестовых походов (до 1081 г.) / А.А. Васильев; вст. ст., примеч., науч. ред., пер. с англ. яз. А.Г. Грушевского. СПб.: Алетейя, 2017. 516 с.
2. Дуйчев И. Одна из особенностей ранневизантийских мирных договоров // Византийский Временник. 1959. Т. 15. С. 64-70.
3. Иванов С.А. Византийско-болгарские отношения в 966-969 гг. // Византийский Временник. 1981. Т. 42. С. 88-100.
4. Карышковский П.О. О хронологии русско-византийской войны при Святославе // Византийский Временник. 1952. Т. 5. С. 127-138.
5. Константин Багрянородный. Об управлении империей. М.: Наука, 1991. 496 с.
6. Куник А., Розен В. Известия Ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах: в 2 ч. Ч. 1: Известия Ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах. СПб., 1878. 192 с.
7. Лев Диакон. История / пер.М.М. Копыленко, комм. М.Я. Сюзюмова, С.А. Иванова; под ред. Г.Г. Литаврина. М.: Наука, 1988. 240 с.
8. Лиутпранд Кремонский. Антаподосис; Книга об Оттоне; Отчет о посольстве в Константинополь / пер. с лат. и комм. И.В. Дьяконова. М.: «SPSL» - «Русская панорама», 2006. 192 с., табл., ил., карты.
9. Продолжатель Феофана. Жизнеописание византийских царей / изд. подг. Я.В. Любарский. 2-е изд., испр. и доп. СПб.: Алетейя, 2009. 400 с.
10. Рансимен С. История Первого Болгарского царства / пер. с англ. Н. В. Ереминой. Санкт-Петербург: Евразия, 2009. 384 с.
11. Сахаров А.Н. Дипломатия Святослава.М.: Международные отношения, 1982. 240 с.
12. Скилица Иоанн. О войне с русью / вступ. стат. С.В. Петкова. Киев: Изд. дом «Скиф», 2016. 60 с.
13. Яхъя Антиохийский. Летопись. Электрон. библ. – Восточная Литература. (дата обращения: 01.06.2020).
14. Божилов И. Цар Симеон Велики(893-927): Златният век на Средновековна България. София: изд-во на Отечествения фронт, 1983. 224 с.
15. Звездов С. Договорът от 927 година между България и Византия // История. София, 2015. Година 23. Книжка 3. С. 264-277.
16. Звездов С. Българо-византийските отношения при цар Петър 1 // Минало. Изд-во «ЮРУКОВ» - ЕООД, 2016. Книжка 3. С. 11-18.
17. Златарски В.И. История на Българскага държава презъ средпите векове : в 3 т. Т. I: Първо Българско царство. Ч. 2. От славянизацията на държавата до падането на Първото царство (852-1018)  (дата обращения: 01.06.2020).
18. Brzozowska Z.A. Rola carycy Marii-Ireny Lekapeny w recepcji elementów bizantyńskiego modelu władzy w pierwszym państwie bułgarskim // Vox patrum. 2016. Page 443-458.
19. Wolski J.M. The Portrayal of Peter in Modern Historiography // Byzantina Lodziesia. 2018. Vol. XXXIV. Page 481-527.

1. Vasiliev A.A. History of the Byzantine Empire. Time before the Crusades (before 1081) / A.A. Vasiliev; introd. stat., note., scientific ed., transl. from the English of A. G. Grushevsky. Saint Petersburg: Aleteia, 2017. 516 pages.
2. Duychev I. One of the features of the early Byzantine peace treaties // Byzantium Vremennik. 1959. Vol. 15. Page 64-70.
3. Ivanov S.A. Byzantium-Bulgarian relations in 966-969 // Byzantium Vremennik. –1981. Vol. 42. Page 88-100.
4. Karyshkovsky P.O. on the chronology of the Russian-Byzantine war at Svyatoslav // Byzantium Vremennik. 1952. Vol. 5. Page 127-138.
5. Constantine Porphyrogenitus. On the management of the Empire. Moscow: Nauka, 1991. 496 pages.
6. Kunik A., Rosen V. News of al-Bekri and other authors about Russia and the Slavs: in 2 p. P.1: news of al-Bekri and other authors about Russia and the Slavs. – St. Petersburg, 1878. 192 pages.
7. Leo Deacon. History / trans. M. M. Kopylenko, comm. M. Ya. Syuzyumova, S. A. Ivanov; edited by G. G. Litavrin. Moscow: Nauka, 1988. 240 pages.
8. Liutprand Cremona. Antapodosis; a Book about Otto; a report on the Embassy to Constantinople / translated from the Latin. and comm. I.V. Diakonova. M.: «SPSL» - «Russian panorama», 2006. 192 pages.
9. The Continuator of Theophanes. Biographies of the Byzantine kings / ed. publ. Ya. V. Lyubarsky. 2-nd ed., corr. and suppl. Saint Petersburg: Aleteia, 2009. 400 pages.
10. Runciman S. History of the First Bulgarian Kingdom. Saint Petersburg: Eurasia, 2009. 384 pages.
11. Sakharov A.N. Svyatoslav's Diplomacy. Moscow: International relations, 1982. 240 pages.
12. Skylitzes, John. About the war with Russia / introd. stat. S. V. Petkova. Kiev: Publishing house «SKIF», 2016. 60 p.
13. Yahya Antioch. Letopis. Electron. Bibl. Eastern Literature.(data of the address 01.06.2020).
14. Bozhilov I. Tsar Simeon the Great (893-927): the Golden age of medieval Bulgaria. Sofia: publishing house On the Russian front, 1983. 224 pages.
15. Zvezdov S. Treaty of 927 between Bulgaria and Byzantium // History. Sofia, 2015. 23 years old. Rights 3. Page 264-277.
16. Zvezdov S. Bulgarian-Byzantine relations of the king 1 Peter // past. Publishing house «YURUKOV» - EOOD, 2016. Rights 3. Page 11-18.
17. Zlatarski V.I. History in Bylgarski drjava Prez credite vekove: in 3 p. P. I: Pyro Blgarskogo Kingdom. Part 2. From slavonization drzavata to paganetto on Pyroto Kingdom (852-1018). (data of the address 01.06.2020).
18. Brzozowska Z.A. the role of Tsarina Maria-Irena Lekapena in the reception of elements of the Byzantine model of power in the first Bulgarian state // Vox patrum. 2016. Page 443-458.
19. Wolski J.M. The Portrayal of Peter in Modern Historiography // Byzantina Lodziesia. 2018. Vol. XXXIV. Page 481-527.