Аннотация. Статья посвящена рассмотрению исихазма как духовной практики и мистического учения. Автор статьи исследует его распространение на Руси в XIV-XVI веках и отражение данного явления в русских письменных и изобразительных источниках рассматриваемого периода. В статье изучаются проблемы проникновения исихазма на Русь, его адаптации на русской земле и влиянии на русскую культуру в XIV-XVI вв. Автор акцентирует внимание на том, что исихазм как духовная практика был перенят русскими монахами и нашел отражение в русской иконописи и русских письменных источниках XIV-XVI вв.
Ключевые слова: исихазм, преображение, Нил Сорский, Феофан Грек, иконопись.
Русская культура на протяжении многих веков находилась в тесном взаимодействии с культурами других стран и народов и прежде всего, с культурой Византии. Это проявилось в частичном заимствовании и адаптации некоторых культурных форм на русской земле. Не обошло стороной такое веяние и религию, в которой уже с XIV века наблюдается внедрение новых духовных практик, одной из которых стала духовная практика исихазма. В связи с этим в статье необходимо рассмотреть возможность и пути передачи исихазма на Русь из Византии, степень влияния и отражение данной духовной практики в русских письменных и изобразительных источниках.
Актуальность исследуемой темы обусловлена тем, что в настоящее время специализированной литературы по исихазму в целом и по данной практике на Руси в частности, немного. Кроме того, следует обратить внимание на малый корпус источников (как письменных, так и изобразительных), которыми располагают исследователи данной проблематики. Вместе с тем, стоит отметить, что в отечественной науке существуют работы, частично затрагивающие тему исихазма в изобразительном искусстве, прежде всего, в иконописи. Однако, данная работа предполагает осветить проблему проникновения исихазма на Русь с точки зрения, как письменных, так и изобразительных источников путем сравнения их с произведениями византийских исихастов более раннего или примерно одного периода.
Таким образом, объектом исследования выступает исихазм как религиозная практика на Руси в XIV-XVI веках, в качестве предмета исследования будет рассмотрено отражение исихазма в письменных и изобразительных русских источниках XIV-XVI веков.
Целью исследования является исследование письменных и изобразительных источников, свидетельствующих о распространении исихазма на Руси в XIV-XVI веках, подтверждение или опровержение гипотезы о распространенности исихазма на русской земле в XIV-XVI веках.
Исходя из цели исследования, автор статьи ставит перед собой следующие задачи:
- Определить круг изобразительных источников, предположительно имеющих отношение к исихазму и его распространению на Руси.
- Провести сравнительный анализ изобразительных источников и выделить в них общие черты.
- Сравнить полученные данные с византийскими изобразительными источниками, созданными в обителях, практикующих исихазм.
- Определить круг письменных русских источников богословского характера, предположительно имеющих отношение к учению исихастов.
- Проанализировать изложенную в данных источниках информацию и сравнить полученные данные с идеями основоположников исихастского учения – Григория Синаита, Иоанна Лествичника и Григория Паламы.
Рассматривая проникновение исихазма на Русь, стоит раскрыть основные элементы данного понятия. Исихазм – богословское мистическое учение, сформировавшееся в православном монашестве как традиция духовного аскетизма. Согласно И. Мейендорфу, значение исихазма следует определить следующим образом: отшельническое монашество, молчальничество, особая школа и техника молитвы [9]. В качестве основной идеи исихазма можно выделить идею богоустремленности человеческой природы, возможность преображения и обожения как конечного предназначения человеческой личности.
Повышенный интерес к практике исихазма в Византии не мог не отразиться на Руси, с которой Византия продолжала поддерживать дипломатические и культурные связи. Существует как минимум две точки зрения касательно времени проникновения исихазма на Русь.
Первая из них представлена мнением И.И. Евлампиева, историка русской философии, доктора философских наук. Он предлагает начинать отсчёт появления исихазма на Руси только с XIV века и связывает это с переездом из Византии Феофана Грека (с этим временем он также не без оснований отождествляет расцвет русской иконописи). Изменение в иконописи он обусловливает тем, что русские иконы предшествующего периода (XII-XIII веков) отмечаются большей приземлённостью образов, громоздкостью композиции и «определённым примитивизмом» [2]. На иконах Феофана Грека персонажи предельно одухотворены, окружены сиянием. И.И. Евлампиев не подвергает сомнению тот факт, что изображаемое Феофаном Греком сияние и есть тот самый «фаворский свет» [2]. Позицию И.И. Евлампиева отчасти подтверждает и работа В.Н. Лазарева «Феофан Грек и его школа». В ней автор соглашается с тем, что Феофан «не мог остаться незатронутым крупнейшим идейным движением его времени. Суровость феофановских образов, их особая одухотворенность, их порой преувеличенная экстатичность – все это связано с исихазмом…» [7, с. 29.]
В качестве ещё одного доказательства в подтверждение данной точки зрения можно привести фреску в церкви Спаса на Ильине улице работы Феофана Грека. На ней изображён святой Макарий Египетский – фигура на Руси крайне малоизвестная. Вместе с тем его сочинение «Духовные беседы» широко использовалось на Востоке после победы исихастов (например, свт. Григорий Палама в XIV веке прямо цитирует их, как творение прп. Макария Великого). Кроме того, фрагменты бесед были включены свт. Феофаном Затворником в русский перевод Добротолюбия.
Иной точки зрения на проникновения исихазма на Русь придерживается В.В. Лепахин, доктор филологических наук. Он считает, что данное учение проникло на Русь вместе с появлением христианства и монашества [5]. В.В. Лепахин ссылается на «Поучение детям» Владимира Мономаха. Однако данная точка зрения не может быть подтверждена или опровергнута в настоящий момент, так как информация приведенных автором источников не даёт точного представления о том, что в них упоминается именно исихазм. Для подтверждения гипотезы В.В. Лепахина требуется дополнительное исследование и привлечение дополнительных источников.
Анализируя иконописные источники Руси XIV – начала XV веков на примере фрагмента фрески из церкви Спаса Преображения на Ильине улице, за авторством Феофана Грека (см. рисунок 1) и «Преображения Господня», за авторством Андрея Рублева (см. рисунок 2), можно выделить некоторые характерные особенности двух, казалось бы, разных иконописцев. К ним можно отнести:
- строгость и лаконичность образов;
- светоносность и энергийность иконы. Световой блик является средством достижения нужного эмоционального оттенка, отражения Фаворского света;
- интернализм, т.е. внутренняя сердечная углубленность;
- икона способствует вхождению человека в исихастский молитвенный опыт, так как исихазм и иконопись предполагают духовно-нравственный катарсис перед началом осуществления обоих видов духовной деятельности.
Рис. 1. Макарий Египетский. Фрагмент фрески в камере на хорах Троицкого придела, церковь Спаса Преображения на Ильине улице. Феофан Грек. Конец XIV в.
Изображение воспроизводится по изданию: Лазарев В. Н. Искусство Древней Руси. Мозаики и фрески. М.: Искусство, 2000.
Рис. 2. Преображение Господне. Икона Праздничного чина иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля. Андрей Рублев. Начало XV века.
Изображение воспроизводится по изданию: Попов Г. В. Андрей Рублев = Andrei Rubliov. М.: Северный паломник, 2007
Вместе с тем мы можем наблюдать различия в стилях Феофана Грека и Андрея Рублева, что обусловлено различным происхождением и ментальностью мастеров.
Так, в стиле Феофана (носителя греческой ментальности) ярко отражается дихотомизм. Это проявляется в контрастах цвета, в колористическом минимализме, близком к монохромности, в антиномии статики и динамизма, в антиномичном изображении плоти.
В стиле Андрея Рублева (носителя русской ментальности), видны расширение колористической системы, усиление пластичности, большая многомерность и разветвленность символов.
Сравнивая выявленные в русских источниках черты с иконой XIV века «Апостол Павел», написанной на Афоне (стоит отметить, что один из афонских монахов XIII века Никифор Исихаст создал трактат «О хранении сердца», в котором предложил практические указания для достижения постоянной молитвы), можно отметить, что черты, характерные для двух предыдущих источников, справедливы и для данного произведения (см. рисунок 3). Таким образом, можно констатировать, что изобразительные источники подтверждают проникновение исихазма на Русь.
Рис. 3. Апостол Павел; Византия. Афон; XIV в.; местонахождение: Греция. Афон, монастырь Хиландар
Источник: https://eikon.piwigo.com/
Не менее важным кажется анализ сохранившихся письменных источников данного периода, которые могли бы пролить свет на распространение исихазма на русской земле.
Более полными, на взгляд исследователя, русскими источниками по исихазму можно считать труды Нила Сорского. Стоит отметить, что Нил Сорский, более известный как лидер нестяжателей, пробыл достаточно продолжительное время на Афоне (после того, как покинул Кирилло-Белозерскую обитель), а возвратившись на Русь, предался аскетической жизни. Со временем вокруг Нила Сорского начали собираться ученики, впоследствии основавшие обитель. Правила жизни в ней лучше всего отражает «Устав о скитской жизни», созданный Нилом Сорским примерно в конце XV-начале XVI века. Устав состоит из предисловия и 11 глав – слов. Речь в нем идет главным образом о внутренней жизни подвижника – о борьбе со страстями. Стоит обратить внимание на вторую часть устава под названием «О нашей брани с вышеописанным и о том, что должно побеждать всё это памятью Божией и хранением сердца, то есть молитвой и безмолвием ума, и о том, как это делать. Здесь же и о дарованиях». Уже в самом названии главы присутствуют намеки на исихасткие идеи и их практическое применение. Если же проанализировать главу, то можно получить подробнейшие сведения об учении исихастов. Однако стоит отметить, что Нил Сорский в теоретических вопросах исихазма ссылается на Григория Синаита, то есть строит свой устав на уже существующих трудах, практически не внося в них никаких правок или коррективов. Сравним фрагменты «Устава» Нила Сорского с произведением уже упоминавшегося Григория Синаита:
«С утра <…> принудь ум из места начальствования сойти в сердце и удержи его в нем. <…> мысленно или душевно восклицай непрерывно: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя» [3, с. 95].
«И подобает во время молитвы подвизаться удерживать ум глухим и немым <…> и иметь сердце <…> безмолствующим от всякого помысла <…> И так говори прилежно, стоя ли, или сидя, или лежа, ум в сердце затворяя и дыхание удерживая сколь возможно, чтобы не часто дышать <…> Если и благие размышления явятся тебе о вещах некоторых – не внимай им, но, удерживая дыхание, насколько возможно, и ум в сердце затворяя, вместо оружия призывай Господа Иисуса часто и прилежно, и отбегут они…» [11]
Помимо «Устава» Нил Сорский создал ещё одно произведение, также связанное с исихазмом – «Послание великого старца брату, вопросившему его о помыслах». Само «Послание» создано в качестве ответа неизвестному адресату, пожелавшему узнать у автора, каким образом надлежит изменить мысли, дабы окончательно отойти от мирских желаний. Стоит отметить тот факт, что Нил Сорский считает себя недостойным советчиком в подобного рода вопросах, о чём прямо упоминает в «Послании»: «Но подобало бы тебе, господин, узнавать это от хорошо разумеющих. Ты же требуешь этого от меня, неразумного и грешника. А я и среди учащихся непотребен, оттого и отказывался, и откладывал так долго, – не потому, что не хотел послужить благому твоему произволению, но из-за неразумия и грехов моих» [10, с. 221-244]. Помимо прочих заметок касательно устроения жизни в «Послании» есть любопытные фрагменты: «И заучивай наизусть что-нибудь из Писания, сосредоточиваясь на том умом, – и это также возбраняет вход к нам нашествию бесовскому и является изобретением святых отцов…»; «И когда случится с тобой такое, подвизайся, чтобы оно не овладело тобой, и утверди сердце свое в уповании на Господа» [10]. Анализируя данные фрагменты, а также то, что автор ссылается на Иоанна Лествичника (в произведении которого «Лествица или Скрижали духовные» также прослеживаются следы практики исихазма: «Любитель молчания приближается к Богу, и тайно с Ним беседуя, просвещается от Него» [4]), можно сделать вывод, что Нил Сорский призывает адресата «Послания» практиковать «умную молитву».
Помимо трудов Нила Сорского существует ещё, по крайней мере, одно произведение, на которое обратил внимание ещё В.А. Плугин в своем труде «Мировоззрение Андрея Рублева». Это «Послание Василия Новгородского Феодору Тверскому О Рае» 1347 года (то есть спустя шесть лет после упомянутого выше Константинопольского собора). В нём представлена дискуссия, основной предмет спора которой – сохранился ли на земле рай, в котором жили Адам и Ева. Как считает А.И. Клибанов, «в споре Василия и Феодора произошло столкновение мистического и рационального представлений ο сущности вещей» [6, с. 138-149], на основе чего он проводит параллели Василий – Григорием Палама и Феодор – Варлаам Калабрийский. Однако, как считает Плугин, подобные выводы должны «быть решительно отвергнуты» [13, с. 51]. В данном случае, по мнению Плугина, имеет место противостояние «трех идейных течений: традиционного православия, рационализма и исихазма» [10]. Однако, для настоящей работы больший интерес представляет идея нетварного (то есть Фаворского) света:
«А что, брате, молвишь: «Рай мысленый», ино, брате, такъ то и есть мысленый и будет, а насаженый – не погыблъ, и нынѣ есть. На нем же свѣтъ самосияненъ, а твердь запята есть до горъ техъ раевых» [1].
Стоит сравнить подобную трактовку Фаворского света с трудами Григория Паламы:
«…высшие чины надмирных умов <…> наполняются не только первозданным знанием и наукой, но <…> также и первым светом, становясь причастниками и созерцателями <…> Иисусова светоявления, открывшегося некогда ученикам на Фаворе. Удостоенные этого созерцания посвящаются в боготворящий свет Христа, поистине приближаясь к Нему и непосредственно приобщаясь к Его обоживающим светам…», «...и, вверяя себя отцам, слушай, как они увещевают всегда вводить ум вовнутрь» [12].
Проанализировав данные фрагменты, можно сказать, что в целом идея мысленного рая, хотя и близка к идеям исихастов, отличается от теоретических установок того же Григория Паламы. Обе эти концепции объединяет, разве что идея Фаворского света, так что выводы В.А. Плугина кажутся более обоснованными.
Не менее интересным представляется вопрос о причинах проникновения исихазма на Русь.
Как писал П.А. Флоренский, русское православие было довольно консервативным, «не позволяющим изменить ни одной буквы, ни одного движения в обряде» [15]. Так почему же исихазм появился на Руси? На этот вопрос может быть несколько ответов. Косвенно можно ответить на него, используя тезисы вышеупомянутого Флоренского. Он считает, что православный консерватизм не безусловен. «Православное сознание охотно и даже с радостью принимает новое, но только, если в нём оно видит явную печать святости» [15]. В XIV веке Русь продолжала поддерживать оживленные связи с Византией, русское монашество взаимодействовало с монахами Афона и Балканского полуострова. Из Византии привозятся иконы, на Руси работает целый ряд византийских художников [14]. Помимо них здесь находят прибежище и гонимые турками в XIV веке южные славяне. [8] Как пишет Д.С. Лихачев, «во второй половине XIV в. в Константинополе и на Афоне существовали целые колонии русских, живших в монастырях и занимавшихся списыванием книг, переводами, сличением русских богослужебных книг с греческими и т.д.» [8, с. 30].
Подводя итог всему вышесказанному, можно сделать вывод, что исихазм, попав на русскую землю, оказался под влиянием русской культуры, что во многом повлияло на изобразительное искусство и иконопись, в частности. Однако теоретические установки исихазма мало интересовали русских монахов и священников и продолжали базироваться на трудах византийских богословов. Исихазм на Руси находит свое выражение в невербальных формах: аскетическом подвиге святых и иконописи.
Литература:
- Библиотека литературы Древней Руси / РАН. Ин-т рус. лит. (Пушкинский дом); под. ред. Д.С. Лихачева и др. Санкт-Петербург: Наука, 1997 / Т. 6: XIV- середина XV века. 1999. 583 с.
- Евлампиев И.И. Традиция исихазма в русской культуре: от Андрея Рублева до Андрея Тарковского. СПб.: Verbum, 2000. Вып. 2. С. 80-95.
- Григорий Синаит. Его же о безмолвии и двух образах молитвы, в 15 главах // Творения. Перевод: Епископ Вениамин (Милов). Москва: Изд. Новоспасский монастырь, 1999. С. 94-112 (дата обращения: 27.03.2023).
- Иоанн Лествичник. Лествица, возводящая на небо. 8-е изд. Москва: Изд-во Сретенского монастыря, 2013. 592 с.
- Исихазм: содержание понятия и его границы // Azbyka.ru (сайт) (дата обращения: 27.03.2023).
- Клибанов А.И. Реформационные движения в России в XIV – первой половине XVI в. М., 1960. 411 с.
- Лазарев В.Н. Феофан Грек и его школа. М.: [Искусство], 1961. 131 с.
- Лихачев Д.С. Культура Руси эпохи образования Русского национального государства. (Конец XIV – начало XVI в.). Л.: ОГИЗ: Госполитиздат, 1946. 160 с.
- Мейендорф И.Ф. История Церкви и восточно-христианская мистика. Единство Империи и разделение христиан. Святой Григорий Палама и православная мистика. Византия и московская Русь. М.: 2000. 576 с.
- Нил Сорский, Иннокентий Комельский, прп. Сочинения. СПб.: Изд-во Олега Абышко, 2005. 422 с.
- Нил Сорский. Устав о скитской жизни: Новый рус. пер. Екатеринбург: Изд-во Ново-Тихвин. жен. монастыря, 2002. 91 с.
- Палама Г. Триады в защиту священнобезмолвствующих. М.: Канон, 1995. 381 с.
- Плугин В.А. Мировоззрение Андрея Рублева (Некоторые проблемы). Древнерусская живопись как исторический источник. М.: Изд-во Московского университета, 1974. 160 с.
- Успенский Л.А. Богословие иконы православной церкви. М.: Паломникъ, 2001. 474 с.
- Флоренский П.А. Соч.: В 4 т. М.: 1994. Т. 1. С. 638-662.
Hesychasm in Russia in the XIV-XVI centuries: written and pictorial sources
Olkhovnikov I.A.,
student of 3 course of the Moscow City University, Moscow
Research supervisor:
Chelnokova Alla Yurievna,
Associate Professor of the Department of National History of the Institute of Humanities of the Moscow City Pedagogical University, Candidate of Historical Sciences, Associate Professor
Annotation. The article is devoted to the consideration of hesychasm as a spiritual practice and mystical teaching. The author of the article examines its spread in Russia in the XIV-XVI centuries and the reflection of this phenomenon in Russian written and visual sources of this period. In this article are studied the problems of the penetration of hesychasm into Russia, its adaptation and its influence on Russian culture in the XIV-XVI centuries. The author focuses on the fact that hesychasm was adopted by Russian monks as a spiritual practice and found its reflection in Russian iconography and Russian written sources of the XIV-XVI centuries.
Keywords: hesychasm, transfiguration, Nil Sorsky, Theophanes the Greek, iconography.
Literature:
- Library of literature of Ancient Russia / RAS. In-ta Rus. lit. (Pushkin House); edited by D.S. Likhachev and others. Petersburg: Nauka, 1997. / Vol. 6: XIV - mid-XV century. 1999. 583 pages.
- Evlampiev I.I. The tradition of hesychasm in Russian culture: from Andrei Rublev to Andrei Tarkovsky. St. Petersburg: Verbum, Issue 2. Page: 80-95.
- Gregory the Sinaite. His on silence and two images of prayer, in 15 chapters // С Translation: Bishop Veniamin (Milov). Moscow: Ed. Novospassky Monastery, 1999. Page: 94-112 (date of the address: 27.03.2023).
- John Lestvichnik. The Ladder that leads to heaven. 8th ed. Moscow: Sretensky Monastery Publishing House, 2013. 592 pages.
- Hesychasm: the content of the concept and its boundaries // Azbyka.ru (website) (date of the address: 03.2023).
- Klibanov A.I. Reformation movements in Russia in the XIV – first half of the XVI century. Moscow: 411 pages.
- Lazarev V.N. Feofan the Greek and his school. Moscow: [Art], 1961. 131 pages.
- Likhachev D.S. Culture of Russia of the epoch of the formation of the Russian national state. (The end of the XIV – the beginning of the XVI century.). Leningrad: OGIZ: Gospolitizdat, 1946. 160 pages.
- Meyendorf I.F. The History of the Church and Eastern Christian mysticism. The unity of the Empire and the division of Christians. St. Gregory Palamas and Orthodox Mysticism. Byzantium and Moscow Rus. Moscow: 2000. 576 pages.
- Nil Sorsky, Innokenty Komelsky, prp. Essays. St. Petersburg: Oleg Abyshko Publishing House, 2005. 422 pages.
- Nil Sorsky. The Charter of the skete life: Novy rus. per. Yekaterinburg: Publishing house of the Novo-Tikhvin. women's Monastery, 2002. 91 pages.
- Palama G. Triads in defense of the Holy Silent. Moscow: Canon, 1995. 381 pages.
- Plugin V.A. Andrey Rublev's Worldview (Some problems). Ancient Russian painting as a historical source. Moscow: Moscow University Publishing House, 1974. 160 pages.
- Uspensky L.A. Theology of icons of the Orthodox Church. Moscow: Pilgrim, 2001. 474 pages.
- Florensky P.A. Soch.: In 4 volumes, 1994. 1. Page: 638-662.