Аннотация. Статья посвящена сравнительно-сопоставительному анализу взглядов Н.А. Бердяева и А.М. Горькому на события 1917 года. Оба эти представителя демократической интеллигенции занимались публицистической деятельностью в обозначенный период, что позволяет исследователям изучить отношение Бердяева и Горького к важным революционным событиям 1917 года.
Ключевые слова: революция, 1917 год, Бердяев, Горький, июльские дни, Поместный Собор, Корниловской мятеж, Октябрьский переворот, большевики.
Революционные события, произошедшие в России в 1917 году, до сих пор не имеют однозначной оценки в историческом научном сообществе: остается актуальным вопрос о количестве революций, об исторической обусловленности падения монархии, об альтернативных путях развития страны и т.д. Для исследования процессов радикальной трансформации социального и политического строя России в ходе революционных событий 1917 года представляется целесообразным анализ отражения революционной действительности в суждениях, оценках и творчестве крупных отечественных литераторов и мыслителей – современников данной эпохи.
В данной статье будут рассмотрены взгляды русского философа Н.А. Бердяева и писателя А.М. Горького. Оба этих деятеля были представителями демократической интеллигенции, критично относившимся к царскому режиму.
В начале 1917 года Максим Горький работал в журнале «Летопись», однако, после издания постановления Временного правительства «О печати» от 27 апреля 1917 года [7], которое провозглашало ликвидацию цензуры, был создан бесцензурный журнал «Новая жизнь». Архив «Новой жизни» не сохранился, однако большинство статей вошло в сборник «Несвоевременные мысли». На страницах своего журнала Максим Горький эмоционально критикует как действия Временного правительства, так и действия большевиков.
В 1917-1918 гг. Николай Бердяев работал над своей монографией «Философия неравенства», в которой критиковал деятельность большевиков. В это же время Н.А. Бердяев печатается в журнале «Русская мысль», в еженедельнике «Народоправство», «Русская свобода». Позднее, все статьи за апрель 1917 – октябрь 1918 г. философ поместит в сборник «Духовные основы русской революции». Многие статьи носят характер философских размышлений, поэтому для того, чтобы полнее восстановить видение философом революции, необходимо обратиться к его работе «Самопознание», написанной спустя несколько десятилетий после описываемого нами периода. «Я пережил русскую революцию как момент моей собственной судьбы, а не как что-то извне мне навязанное» [3, c. 260], – пишет Бердяев, объясняя, что революция произошла лично с ним, хотя он всегда был критически настроен, порицал тот хаос и разгул звериных инстинктов, которые принесла с собой революция. Вина за революцию лежит на всех, но «более всего ответственны реакционные силы старого режима» [3, c. 260].
По мнению Николая Бердяева, и Февральская, и Октябрьская революции были запоздалыми, но в то же время неизбежными: «Старая историческая плоть России, называвшаяся священной, разложилась, и должна была явиться новая плоть». [3, c. 261]. Главной особенностью революции, свершившейся в России, по Бердяеву, было то, что она явилась «порождением войны». Роль большевиков в революции была не решающей, они «не столько непосредственно подготовили революционный переворот, сколько им воспользовались» [3, c. 261]. С первых же дней философ «пережил тяжелое потрясение», понял, что Февралем дело не ограничится. Бердяев пишет, что в самом начале революции ему удалось пробраться в Манеж, внутри которого были войска, и уговорить офицеров не стрелять в народ, осаждавший Манеж, т.к. старое правительство более не существовало, поэтому со стороны армии было бессмысленно защищать то, чего уже не существует [3, c. 262-263].
Однако, Николай Александрович понимал, что начавшееся кровопролитие оставить будет невозможно. В «Самопознании» Бердяев отмечает тот факт, что, оказавшись в пучине событий, он находился в плену эмоций, «был настроен страстно-эмоционально, недостаточно духовно. Я почему-то попал от общественных деятелей на короткое время в члены Совета Республики, так называемый Предпарламент, что очень мне не соответствовало и было глупо» [3, c. 263]. Про свое участие в политической жизни страны философ рассказывает отстраненно, без интереса. Его больше волнует духовная сторона происходившего: Бердяев пишет, что в начале 1918 года он работал над монографией «Философией неравенства», «отражавшей бурную реакцию против тех дней» [3, c. 263].
Постараемся проанализировать и сопоставить взгляды, высказанные А.М. Горьким и Н.А. Бердяевым в период с февраля 1917 по июнь 1918 года.
В апреле 1917 года Николай Бердяев публикует свою статью «О политической и социальной революции» в четвертом номере «Русской свободы». В ней он пишет, что Февральская революция была политической, т.к. в результате нее произошло свержение старого режима. Процесс этот закономерен, хотя произошел с запозданием; у России есть опыт западноевропейских революций, в то же время она «легкая и свободная от собственного опыта и собственных связывающих традиций» [2]. Социальная революция, по мнению философа, невозможна, т.к. социум не может измениться в кратчайшие сроки – это, скорее, эволюционный процесс. Бердяев обращается к философскому наследию Карла Маркса, отмечая, что и для него социалистическая революция «предполагает длительный процесс развития капиталистической промышленности» [2], при этом революция становится возможной благодаря факторам объективным (кризисы перепроизводства, экономический крах хозяйства капиталистического уклада и т.д.), а не факторам субъективным («диктаторски-насильственные действия пролетариата» [2]. Бердяев приходит к выводу о том, что «русской демократии предстоит прежде всего пройти суровую школу самоограничения, самокритики и самодисциплины» [2], поэтому критикует безумцев, которые «разжигают инстинкты своекорыстия и злобы и убаюкивают массы сладкими мечтами о невиданном социальном блаженстве» [2].
Горький в апреле 1917 года публикует свою статью «Русский народ обвенчался со Свободой…» в журнале «Летопись». Пролетарский писатель отмечает, что старый режим уничтожен лишь внешне: «Многоглавая гидра невежества, варварства, глупости, пошлости и хамства не убита; она испугана, спряталась, но не потеряла способности пожирать живые души» [3, с.174]. Смысл революции состоит не в том, чтобы уничтожить старый режим, а чтобы изжить его, т.е. как и Бердяев Горький видит необходимость социальной революции, способной произвести качественные изменения общества. Писатель считает, что «наиболее продуктивна спокойная работа» [3, с.174]. Заканчивается статья на оптимистичной ноте: автор желает всем дожить до прекрасного дня окончательной победы революции.
Можно прийти к выводу, что уже в апреле 1917 года и Н.А. Бердяев, и А.М. Горький считали, что смена режима не является полноценной революцией, это событие должно лишь подтолкнуть людей на перемены, на работу над созданием нового политического устройства страны, которое соответствовало бы уровню развития общества.
Кризисы Временного правительства обходят стороной как Горький, так и Бердяев. До июля 1917 года оба автора акцентируют свое внимание на наблюдениях, собственных размышлениях о способах преодоления хаоса, творящегося в стране. Лишь в июле в журнале «Новая жизнь» выходит заметка Горького о массовых демонстрациях в Петрограде 3-4 июля. 27 июля 1917 года (по старому стилю) Горький анализирует «отвратительные картины безумия, охватившего Петроград днем 4 июля» [3, с. 221]. Люди вели себя как звери, русский народ сам себя испугался, а основной причиной этих событий стали глупость и бескультурность. Пролетарский писатель пишет о целительном влиянии культуры, указывает на ее способность создать из хаоса порядок: «Если революция не способна тотчас же развить в стране напряженное культурное строительство, – тогда, с моей точки зрения, революция бесплодна, не имеет смысла, а мы – народ, не способный к жизни» [3, с. 222]. Культура охватывает все сферы жизни, поэтому Горький считает, что революция способна привести к качественным изменениям, только тогда, когда народ осознает ответственность за свои действия, будет работать над своим культурным уровнем.
Бердяева волнует больше всего религиозная жизнь, поэтому 21 августа 1917 года в седьмом номере «Народоправства» выходит статья Бердяева «Свободная Церковь и Собор», посвященная созыву Поместного собора Русской православной церкви. В начале статьи автор пишет о том, что «лучшие русские люди верили, что в скрытой глубине русской народной жизни таятся возможности высших религиозных откровений» [1, с. 207], однако эти представления были рождены революционной культурой, не соответствовали реальному состоянию социума. Поэтому во время революции народ вскипел, захотел выговориться, однако совершенно забыл в суете революционных будней о жизни религиозной. Далее философ рассуждает о Церкви, ее положении в России до революции. Духовная жизнь всегда регулировалась государством, а когда государство перестало существовать, то не стало и регулятора, поэтому христиане должны рассчитывать теперь только на себя, не ждать помощи от властей [1, с. 210]. Далее автор рассуждает об объединении Церквей, приходит к выводу, что «вполне свободной может быть лишь Единая Вселенская Церковь, не прикованная к государствам и нациям, не зависящая от власти национальных государств» [1, с. 211]. Для создания подобной Церкви необходим поместный церковный собор, который должен будет упрочить положение церкви, сделать ее неподвластной революционным волнениям, «подчиненную лишь главе своему Христу, которую и не поработят уже никакие изменения в судьбах государства» [1, с. 214].
Таким образом, мысли Бердяева и Горького очень схожи: оба они полагают, что необходимы изменения в духовной сфере, считая, что сознание людей определяет их бытие.
Другим важнейшим событием, произошедшим в конце августа 1917 года, можно назвать Корниловский мятеж. Это событие Горький оценивает отрицательно, сообщая, что «мятежная попытка ген[ерала] Корнилова и собравшейся вокруг него кучки авантюристов остается абсолютно обособленной от всей действующей армии и флота» [5]. Бердяев освещает это событие в своей статье «Патриотизм и политика» от 25 сентября 1917 года в десятом номере «Народоправства». Николай Александрович описывает плачевное положение дел в России: постоянную смену правительства, напоминающую «министерскую чехарду», инертность политики, осуществление политики в интересах какой-либо группы общества. Бердяев заявляет, что власть должна осуществляться в интересах государства и нации, а не отдельных групп. В подобных условиях «лишь пробуждение страсти национальной и религиозной может спасти русский народ от полного разложения и растления» [1, с. 158]. «Трагические события, связанные с именем генерала Корнилова», по мнению автора статьи, демонстрируют, что «в обвинениях против генерала Корнилова накопилась чудовищная ложь, обман и путаница» [1, с. 158]. Корнилов назван патриотом, беззаветно преданным Родине. Большевики, по мнению Бердяева, являются самой мощной силой на политической арене: «Большевистская бацилла имеет превосходную культуру в крови русской революционной интеллигенции» [1, с. 158]. Освободиться от большевизма можно лишь с помощью духовного переворота. Люди должны стремиться к правде, требовать правды и от политиков: «В России должно начаться организованное патриотическое движение и требовать правды в политике» [1, с. 161]. Таким образом, Бердяев видит в Корнилове искреннего патриота и считает его примером для подражания, то Горький рассматривает действия этого генерала как мятеж. Это различие легко объяснимо: пролетарский писатель ратовал за демократию, считал, что новая власть должна быть выбрана самим народом, в то время как Бердяев считал необходимым сплочение народа вокруг какого-либо лидера, т.к. истинная свобода, по его мнению, аристократична и она понималась философом шире, чем набор политических прав граждан.
18 октября в журнале «Новая жизнь» выходит знаменитая статья Горького «Нельзя молчать», в которой он пишет о слухах, что скоро готовится выступление большевиков. «На улицу выползет неорганизованная толпа, плохо понимающая, чего она хочет и, прикрываясь ею, авантюристы, воры, профессиональные убийцы начнут «творить историю русской революции» [4, с. 327]. Автор считает, что могут повторить события 3-5 июля, либо «на сей раз события примут еще более кровавый и погромный характер» [4, с. 327]. Горький просит центральный комитет большевиков опровергнуть слухи о выступлении 20 октября: «Он должен сделать это, если он действительно является сильным и свободно действующим политическим органом, способным управлять массами, а не безвольной игрушкой настроений одичавшей толпы, не орудием в руках бесстыднейших авантюристов или обезумевших фанатиков» [4, с. 327], – заканчивает автор свою статью. На следующий день в «Новой жизни» выходит статья Л.Д. Троцкого, в которой подтверждается информация о готовящемся восстании. Исследовательница жизни Горького Спиридонова Л.А сделала вывод, что пролетарский писатель, сам того не осознавая, «оповестил всех о мобилизации революционных сил» [8, с. 281].
На горьковскую статью «Нельзя молчать» немедленно же отреагировал И.В. Сталин в № 41 «Рабочего пути», написав, что «Новая Жизнь» второй раз (июльские дни!) дезертирует из рядов революции в черную рать Бурцевых – Сувориных» [6], а Горький не может молчать лишь по той причине, что «теперь вообще все загоготали в отечественном болоте интеллигентской растерянности» [6]. В этой же статье Сталин предрекает Горькому забвение.
Бердяев написал свою новую статью лишь после Октябрьского переворота. Интересно, что он не счел это событием принципиально значимым, о чем и сообщил в статье «Была ли в России революция?» 19 ноября 1917 года в 15 выпуске еженедельника «Народоправство»: «Нужно сознать, что ничто существенно не изменилось, ничего нового не произошло» [1, с. 103]. Такое различие взглядов Горького и Бердяева можно объяснить тем, что пролетарский писатель был близко знаком со многими большевиками, в частности, с В.И. Лениным, принимал ранее активное участие в деятельности партии, поэтому он считал своим долгом критиковать действия большевиков как своих коллег, чтобы те получали обратную связь от граждан. Н.А. Бердяева на тот период с большевиками ничего не связывало: хотя он и писал ранее в своих статьях, что большевистская идеология самая живучая, все же он не воспринял захват большевиками власти как нечто особенное, видимо, возлагая надежду на Учредительное собрание.
Новый выпуск «Новой жизни» выходит лишь 24 ноября. Автор статьи возмущен тем озлоблением, которое наблюдает вокруг, тем, что «горло печати ненадолго зажато «новой» властью» [4, с. 228]. Горький призывает всех читателей: «Будьте человечнее в эти дни всеобщего озверения!» [4, с. 228]. На следующий день в своей заметке Горький развивает эту тему, будучи уверен, что «лишение свободы печати – физическое насилие, и это недостойно демократии» [4, с. 229]. Пролетарский писатель не только осуждает приход большевиков к власти, но и их действия, т.к. он уверен, что Россия должна пойти по демократическому пути, который предполагает наличие прав и свобод граждан, свободу выражения любого мнения. После прихода большевиков к власти наметилась прямо противоположная тенденция, что и возмутило А.М. Горького.
Таким образом, Николай Бердяев и Максим Горький в 1917 году, в целом, негативно оценивали происходящие в стране изменения, давали отрицательную оценку действиям большевиков, полагали, что свершившаяся революция не может привести к построению коммунизма. В то же время и Горький, и Бердяев считали революцию исторически обусловленной, однако были убеждены, что российскому обществу необходимо подняться на принципиально новый уровень культурного (духовного) развития, чтобы в стране произошли качественные изменения.
The revolutionary events of 1917 through the eyes of N.A. Berdyaev and A.M. Gorky
Erokhina K.M.,
undergraduate of 1 course of the Moscow City University, Moscow
Annotation. The article is devoted to a comparative analysis of the views of N. A. Berdyaev and A.M. Gorky on the events of 1917. Both of these representatives of the democratic intelligentsia were engaged in journalistic activities during the designated period, which allows researchers to study the attitude of Berdyaev and Gorky to the important revolutionary events of 1917.
Keywords: revolution, 1917, Berdyaev, Gorky, July days, Local Council, Kornilov revolt, October revolution, Bolsheviks.
- Бердяев Н. Духовные основы русской революции. В кн.: Бердяев Н. Собрание сочинений. Т. 4. Париж: YMCA-Press, 1990. 598 с.
- Бердяев Н.А. О политической и социальной революции. (дата обращения: 13.06.2021).
- Бердяев Н.А. Самопознание: (Опыт философской автобиографии). 3-е изд; YMCA-Press, 1989. 426 с.
- Горький М. Нельзя молчать! / Максим Горький; предисл. Владислава Ходасевича, сост. и примеч. Тимофея Прокопова. М.: Издательство АСТ, 2018. 400 с.
- Ликвидация заговора // Новая жизнь. № 115. Среда, 30 августа (12 сентября) 1917 г. С. 157
- «Рабочий путь», № 41, 20 октября 1917 года. Статья без подписи. (дата обращения: 13.06.2021).
- Сборник указов и постановлений Временного правительства. СПб., 1917. Вып. 1. № 93.
- Спиридонова Л.А. Настоящий Горький: мифы и реальность. Нижний Новгород: ООО «БегемотНН», 2016.
- Berdyaev N. Spiritual foundations of the Russian Revolution. In the book: Berdyaev N. Collected works. Vol. 4. Paris: YMCA-Press, 1990. 598 pages.
- Berdyaev N. A. On the political and social revolution. (date of the address: 13.06.2021).
- Berdyaev N. A. Self-knowledge: (Experience of philosophical autobiography). 3rd ed.; YMCA-Press, 1989. 426 pages.
- Gorky M. It is impossible to be silent! / Maxim Gorky; preface. Vladislav Khodasevich, comp. and note. Timofey Prokopov. Moscow: AST Publishing House, 2018. 400 pages.
- Liquidation of the conspiracy // New life. № 115. Wednesday, August 30 (September 12), 1917, Page: 157
- «Working Way», № 41, October 20, 1917. The article is unsigned. (date of the address: 13.06.2021)
- Collection of decrees and resolutions of the Provisional Government. St. Petersburg, 1917. Issue 1. № 93.
- Spiridonova L.A. The real Gorky: myths and reality. Nizhny Novgorod: LLC «BegemotNN», 2016. 365 pages.