Аннотация. В статье проанализированы аспекты формирования личности героини романа Ф.М. Достоевского «Униженные и оскорблённые» Наташи Ихменевой. Главными факторами, оказавшими влияние на становление героини, стало положение «домашнего идола» в детские и юношеские годы в родительском доме, а также любовь к Алёше Валковскому. Двойственность характера героини обрекает её на постоянную борьбу противоположных начал – «разрушающей» страсти и нравственного чувства, что определяет внутренний конфликт героини романа.
Ключевые слова: женский образ, двойственность, внутренний конфликт, концепт страдание, любовь-мученичество, любовь-мучительство.
Наташа Ихменева – один из центральных женских образов романа «Униженные и оскорблённые», чья судьба является сюжетообразующим элементом произведения. С образом героини связано авторское понимание концепта страдание, любви-мученичества и любви-мучительства. Основой этому послужило то, что Наташа входит в галерею героев-двойников, характер двойственности, раздвоенности является важнейшей чертой образа героини [3, с. 203]. Аспекты формирования двойственности более подробно рассмотрим в подпунктах настоящей главы.
Двойственность образа Наташи: воспитание и формирование личности героини (имя, происхождение, ранние годы)
Детство – период жизни человека, закладывающий основу всего его дальнейшего пути. Именно в детстве формируется фундамент личности, выявляются особенности восприятия, мышления, определяется предрасположенность человека к различным видам поведения, деятельности, происходит интеграция в общество людей определённого круга. Потому исследование личности литературного героя – в нашем случае, Наташи Ихменевой – необходимо начинать с анализа ранних лет героини, проведённых в родительском доме, оценке характера влияния родителей и близкого окружения на юную душу Наташи.
Имя героини представляет собой сокращённую форму распространённого женского имени Наталия/Наталья. Его значение (лат. natalis – родной) указывает на крепкую связь героини с семьёй, с домом, с родными людьми, что и подтверждается её биографией (здесь и далее значение имен приводится по «Современному словарю личных имен» А.В. Суперанской [8] и «Словарю русских личных имен Н.А. Петровского [7]).
Отец Наташи, Николай Сергеевич Ихменев «происходил из хорошей, но давно обедневшей фамилии». Рассказчик, Иван Петрович, характеризует его как человека «простого, прямого, бескорыстного, благородного», «известного своим добродушием», талантливого хозяйственника и примерного семьянина [4, с. 18].
В судьбе Ивана Петровича он сыграл роль неоценимо высокую, приняв в свой дом маленького Ивана, оставшегося без родителей. С этого времени в жизни рассказчика появляется и Наташа: «…вырос я в доме Николая Сергеича Ихменева, мелкопоместного помещика, который принял меня из жалости. Детей у него была одна только дочь, Наташа, ребенок тремя годами моложе меня. Мы росли с ней как брат с сестрой» [4, с. 15].
Наташа – единственная и любимая дочь Николая Сергеевича и Анны Андреевны Ихменевых. Иван Петрович, через призму восприятия которого мы знакомимся с героями, прямо не описывает атмосферу, в которой воспитывалась героиня, однако значимые штрихи, вводимые им в повествование, косвенно выстраивают эту картину. Так мы узнаём, что отец героини «был один из тех добрейших и наивно-романтических людей, которые … если уж полюбят кого, … то отдаются ему всей душой…» [4, с. 19]. Свою дочь Николай Сергеевич буквально обожал – всегда обходился с ней с исключительной заботой и нежностью. Даже повзрослевшая Наташа в восприятии Николая Сергеевича, по-прежнему, – любимое невинное дитя, и он обращается с ней как с ребёнком: «Ах ты, чувствительная! – прибавил он, потрепав свою Наташу по раскрасневшейся щечке, что любил делать при всяком удобном случае…» [4, с. 30]. Анна Андреевна также души не чает в своей дочери и мечтает о том, чтобы судьба Наташи сложилась счастливо – в первую очередь, чтобы избранником Натальи Николаевны оказался человек состоятельный и знатный. Потому Анна Андреевна не на шутку заволновалась, когда стала замечать, что Иван Петрович смотрит «с бесконечной любовью на ее бесценную Наташу» – литературные успехи Вани не соответствовали представлениям старушки о счастливой будущности её дочери [4, с. 32].
Анализируя такие детали, как обращения родителей к Наташе, эпитеты, которыми они её наделяют (Наташенька, ангел мой, деточка моя, дочка моя, милочка; дитя моё милое, бесценное дитя) можно сделать вывод, что героиня, выражаясь словами Ивана Петровича, была в доме Ихменевых «идолом».
Но что же представляла собой сама Наташа? Какие черты характера складываются у героини в ранние годы жизни в родительском доме?
Иван Петрович с нежностью и тоской вспоминает о детских забавах, в которых они участвовали вместе с Наташей. Из этих рассказов можно увидеть, что, как и Ваня, Наташа была любознательным и впечатлительным ребёнком, открытым к этому миру, к его исследованию: «Тогда за каждым кустом, за каждым деревом как будто еще кто-то жил, для нас таинственный и неведомый; сказочный мир сливался с действительным; и, когда, бывало, в глубоких долинах густел вечерний пар и седыми извилистыми космами цеплялся за кустарник, лепившийся по каменистым ребрам нашего большого оврага, мы с Наташей, на берегу, держась за руки, с боязливым любопытством заглядывали вглубь и ждали, что вот-вот выйдет кто-нибудь к нам или откликнется из тумана с овражьего дна и нянины сказки окажутся настоящей законной правдой» [4, с. 16].
Из рассказов Ивана Петровича мы также узнаем, что Наташа была к нему по-настоящему привязана, и что, когда герою предстояло уезжать «в губернский город в пансион», очень тосковала и плакала [4, с. 17].
Для самого рассказчика Наташа стала первой и единственной любовью. Однако, счастью Ивана Петровича препятствовали не только переживания родителей Наташи о его материальной и карьерной состоятельности, но и обстоятельства, переменившие навсегда жизнь всего семейства.
Князь Валковский, сделавший Николая Сергеевича управляющим своего именьица Васильевское, решил отправить к Ихменевым «на перевоспитание» своего девятнадцатилетнего сына Алексея Петровича, которого характеризовал как «праздного ветрогона». Николай Сергеевич, очарованный обаянием князя, «с восторгом принялся за дело» [4, с. 22]. Ихменевы приняли Алёшу «как родного сына». Рассказчик повествует, что «вскоре Николай Сергеич горячо полюбил его, не менее чем свою Наташу», и уже Алёша занял место обожаемого всеми «идола» [Там же]. Именно он сыграет в судьбе и становлении личности Наташи ключевую роль.
Внезапная ссора Николая Сергеевича с князем Валковским повлекла за собой множество неприятных сопровождающих событий, в том числе «отвратительную сплетню» о сводничестве Ихменевыми их дочери с молодым князем. В ту пору Наташа была ещё юна и достаточно инфантильна, поскольку не понимала серьёзности происходящего и была «весела и невинна, как двенадцатилетний ребёнок» [4, с. 24].
«Тем временем ссора шла всё дальше и дальше», Николай Сергеевич решился оставить Васильевское и переехать в Петербург, «чтобы лично похлопотать о своём деле». Так провинциальная жизнь Ихменевых внезапно изменяется, и Наташа вместе с родителями оказывается в столице. Здесь героиня встречается с Ваней, который «все четыре года не забывал её никогда». По началу Иван Петрович не замечает особенных изменений в характере и мировоззрении Наташи, она кажется ему «такой же девочкой», однако постепенно день за днём героиня открывается для него по-новому, ему будто приходится разгадывать что-то нарочно скрытое, спрятанное в душе его возлюбленной – «и что за наслаждение было это отгадывание!» [4, с. 25-27].
В это же самое время в печати выходит первый роман Ивана Петровича, о котором многие отзываются с восторгом, до времени непонятным Ихменевым. Ваня читает свой роман у них дома, и в этом эпизоде раскрывается перед нами Наташина натура: «Наташа слушала, плакала и под столом, украдкой, крепко пожимала мою руку. Кончилось чтение. Она встала; щечки ее горели, слезинки стояли в глазах; вдруг она схватила мою руку, поцеловала ее и выбежала вон из комнаты. Отец и мать переглянулись между собою.
– Гм! вот она какая восторженная, – проговорил старик, пораженный поступком дочери, – это ничего, впрочем, это хорошо, хорошо, благородный порыв! Она добрая девушка...» [4, с. 28-29].
Возвратившаяся в комнату Наташа весела и игрива, она буквально пышет жизненной силой, которая в ней плещется. Этот эпизод представляет перед нами новый этап становления героини, развития чувственной стороны её души. Наташе присущи порывистость, восторженность, игривость. В её поступках прослеживается и детское («– Ваше превосходительство, не хотите ли кушать? – закричала резвая Наташа…Она захохотала, подбежала к отцу и крепко обняла его своими горячими ручками…»), и, в то же время, героиня открывает в себе самой что-то новое – ощущение, осознание своей женскости: она наслаждается восторженными взглядами, которыми одаривают её все присутствующие, заигрывает с Ваней, шутит с отцом:
«– Да уж поскорей ему звезду, папаша, а то что в самом деле, атташе да атташе!ткрылась бурному миру чувств. Именно в этот период было произнесено героиней заветное «да» в ответ на признание Ивана Петровича. Однако, родители девушки боялись за будущее юных своих воспитанников, не доверяли Ване в том, что он сможет содержать семью литературной стезёй и потому поставили ему условие: «Ты, положим, талант, даже замечательный талант... Да! … ведь это еще не деньги в ломбарде, талант-то; а вы оба бедные. Подождем годика эдак полтора или хоть год: пойдешь хорошо, утвердишься крепко на своей дороге – твоя Наташа; не удастся тебе – сам рассуди!.. Ты человек честный; подумай!..» [4, с. 32].
Так счастье Вани было отсрочено на год. Год, в который, по его словам, и он, и Наташа пережили целых десять лет. В отсутствие Ивана Петровича у Ихменевых стал часто появляться молодой князь, которого в этом семействе по-прежнему любили, как родного. Алёша посещал Ихменевых в тайне от отца, однако, когда старший Валковский обо всём узнал, то «вышла гнуснейшая сплетня». Князь «оскорбил Николая Сергеича ужасным письмом, всё на ту же тему, как и прежде, а сыну положительно запретил посещать Ихменевых» [4, с. 33].
Отцовские чувства Николая Сергеевича были сильно задеты грязной клеветой: «Как! Его Наташу, невинную, благородную, замешивать опять в эту грязную клевету, в эту низость! Ее имя было оскорбительно произнесено уже и прежде обидевшим его человеком... И оставить всё это без удовлетворения!» [4, с.33].
Вся эта история болью отозвалась и в сердце Ивана Петровича, однако он чувствовал, что помимо всего известного «есть у них теперь что-то, что должно беспокоить их больше всего на свете…» [4, с.33]. Главная отрада и радость жизни Ихменевых – любимая дочь Наташа – стала для них и главной болью. Чувства, которым героиня некогда открыла свою душу, захлестнули её, и, несмотря на нежную дочернюю любовь к родителям, Наташа оставляет их и уходит к своему возлюбленному – Алёше Валковскому.
В этом поступке раскрывается двойственность и противоречивость образа Наташи. В героине борются два начала: с одной стороны, она горячо любит и испытывает сильную привязанность к родителям; с другой – она становится одержима любовью эгоистической, любовью-страданием, любовью, толкающей героиню к желанию быть одновременно и жертвой, и властительницей своего избранника [1].
В заключение первого пункта нашей работы можно сделать вывод о том, что в свои ранние годы Наташа была «идолом» в родительском доме, что проявлялось в безусловной любви и обожании её родителями, возможно, и в некотором потакании её детским капризам с их стороны. Вполне вероятно, что это повлияло на героиню двояко: сформировало в её душе не только глубокую привязанность к родителям, но и эгоистичную составляющую её натуры, ставшую плодородной почвой для развития любви-страсти к Алёше Валковскому.
Любовь-страсть Наташи Ихменевой к Алёше (любовь-мученичество и любовь-мучительство)
В начале настоящей работы мы рассмотрели аспекты формирования личности Наташи Ихменевой в ранние годы, определили, что по мере становления и развития характера героиня предстаёт перед читателем живой, искренней, непосредственной и чувствительной. Постепенно взрослея, Наташа открывает для себя удивительный мир чувств, в который окунается с головой. Положение семейного «идола», вероятно, послужило развитию и эгоистичной стороны личности героини. Обозначенные аспекты формирования натуры героини привели её к трагичной раздвоенности. Наташа попадает в роковой вихрь любви-страсти. Л.Л. Семенищенкова в своей диссертации, посвящённой роману «Униженные и оскорблённые», пишет: «Сила стихийного чувства подчиняет себе волю и разум Наташи. Она покидает семью, пренебрегает «обычаем и Богом» и уходит к Алёше. Её поступок не мотивирован внешними обстоятельствами, в нём нет логики: «Чем, как этот ребенок мог очаровать её, мог зародить в ней такую безумную любовь – любовь до забвения самого первого долга, до безрассудной жертвы всем, что было для Наташи до сих пор самой полной святыней?» [6, с. 40].
Это необычное состояние («странная любовь») Наташи и Алеши раскрывается в диалогах [2]. Достоевский тонко подает противоречивые чувства героини и как бы дает ей возможность излить душевные страдания единственно не отрекшемуся от нее Ивану Петровичу.
Наташе самой до конца не понятна её любовь к Алёше, она признаётся Ване, что любит младшего Валковского «как безумная, как сумасшедшая». Она сама пугается своего чувства, из-за которого пошла на разрыв с родными, ужасно страдает, изводя себя ревностью, и переживаниями:
«Я ведь и сама знаю, что с ума сошла и не так люблю, как надо. Нехорошо я люблю его...» [4, c. 42].
«…если я не буду при нем всегда, постоянно, каждое мгновение, он разлюбит меня, забудет и бросит. Уж он такой: его всякая другая за собой увлечь может. А что же я тогда буду делать? Я тогда умру... да что умереть! Я бы и рада теперь умереть! А вот каково жить-то мне без него? Вот что хуже самой смерти, хуже всех мук!» [4, с. 41].
«О, Ваня, Ваня! Ведь есть же что-нибудь, что я вот бросила теперь для него и мать и отца!... Я знаю, что погибла и других погубила...» [Там же].
Таким образом, испытывая любовь к Алёше, Наташа претерпевает душевные муки, такую любовь можно метафорически назвать «любовью-мученичеством». В чём же смысл этого мученичества, добровольного перенесения страданий? И.А. Алтухова в своей статье «Героиня Ф.М. Достоевского в минуты страданий (роман «Униженные и оскорбленные»)» пишет: «Страдание героини для Ф.М. Достоевского – это прежде всего залог ее душевного воскресения. Чем сильнее проявляет себя нравственное чувство в борьбе стихийных страстей, тем сильнее страдание». [1] И.А. Алтухова предполагает, что потребность души Наташи в страдании не что иное, как страдание «очистительное», искупляющее боль, которую она причинила родителям и Ване, это «единственный для нее путь к восстановлению утерянного внутреннего контакта с людьми: самой страдать так, как они, и больше их» [1] Таким образом, страдание Наташи Достоевский изображает, как высшее благо, которое является свидетельством «неуспокоенности сердечной жизни, о внутренней активности человека» и открывает для него дорогу к нравственному возрождению [6, с. 178].
Тем не менее, страдающая любовь Наташи имеет ещё один важный аспект. Мучаясь от внутренних противоречий, терзаясь мыслями о непостоянстве Алёши, здраво и болезненно осознавая разность их натур, героиня одновременно будто наслаждается своим страданием:
«…я ведь и прежде знала …что он даст мне одни только муки. Но что же делать, если мне теперь даже муки от него – счастье?» [4, с. 42].
«… привязи никто не любит, я первая. А все-таки я рада быть его рабой, добровольной рабой; переносить от него всё, всё, только бы он был со мной, только бы я глядела на него! Кажется, пусть бы он и другую любил, только бы при мне это было, чтоб и я тут подле была... Экая низость, Ваня?» [Там же].
Иван Петрович называет чувство, обуревающее Наташу, «чадом», однако истинный смысл и мотивы этого чувства осознаёт значительно позже. Прекрасно чувствуя слабость характера Алёши, Наташа понимает, что в этом союзе она будет «госпожой», «владычицей», а он «жертвой»: «Она предвкушала наслаждение любить без памяти и мучить до боли того, кого любишь, именно за то, что любишь, и потому-то, может быть, поспешила отдаться ему в жертву первая» [4, с. 45]. Прощение Алёшиного мотовства, недалёкости, измен доставляет Наташе болезненную сладость, поскольку она «по своей воле возложила на себя крест страдания …чтоб выстрадать себе болезненное счастье, отомстить за эти муки мучительством» [1].
Таким образом, мучительство является обратной стороны любви-мученичества Наташи. Она говорит Ивану Петровичу: «Я ужасно любила его прощать, Ваня, ...знаешь, что когда он оставлял меня одну, я хожу, бывало, по комнате, мучаюсь, плачу, а сама иногда подумаю: чем виноватее он передо мной, тем ведь лучше, да!» [4, с. 287]. Иван Петрович замечает: «Мне показалось, что она сама нарочно растравляет свою рану, чувствуя в этом какую-то потребность, – потребность отчаяния, страданий. И так часто бывает это с сердцем, много потерявшим!» [4, с. 288].
Потребность в страдании видится Достоевским как живая внутренняя стихия русского характера. А идеал русского характера писатель видел в русской женщине, утверждая: «…если можно еще ждать спасения и обновления, то, конечно, лишь от русской женщины, которая несомненно лучше русского мужчины и в которой заключена огромная наша надежда» [5, с. 76]. Потому многие исследователи (Л.Л. Семенищенкова, И.А. Алтухова, О.Д. Даниленко, Т.Ф. Двойнишникова) пишут о том, что душевные муки Наташи Ихменевой являются аллюзией страдания народного. ««Страдальческая струя» в Наташиной натуре есть ее сердечная чуткость к нравственному смыслу жизни», – пишет И.А. Алтухова [1].
Находясь во власти страдания, Наташа, тем не менее, не до конца замыкается в нём, её душа не теряет отзывчивости к судьбам других «униженных и оскорблённых» – в лице Нелли: «…я рассказал ей всю историю Елены, со всеми подробностями. Ее чрезвычайно заинтересовал и даже поразил мой рассказ.
– Боже мой! И ты мог ее оставить одну, больную! – вскричала она» [4, с. 141]. Наташа проникается судьбой бедной девочки, впоследствии становится её покровительницей.
Таким образом, любовь к Алёше обрекает душу Наташи на мучительную раздвоенность. Борьба противоположных начал – «разрушающей» страсти и нравственного чувства – определяет внутренний конфликт героини романа и определяет её чувство как любовь-мученичество. Тем не менее, в своей основе любовь к недостойному избраннику имеет и жалость, и презрение, и желание обладать и мучить – что характеризует её как любовь-мучительство [3, с. 59]. Страдание, которое испытывает героиня, свидетельствует о том, что душа её жива и отчаянно борется со своей страстью. Потому писатель возвышает это страдание и изображает его как образ страдания народного. Именно потому в минуты страданий героиня Достоевского по-настоящему прекрасна: «Но боже, как она была прекрасна! Никогда, ни прежде, ни после, не видал я ее такою, как в этот роковой день» [4, с. 58].
Список литературы:
- Алтухова И.А. Героиня Ф.М. Достоевского в минуты страданий (роман «Униженные и оскорбленные») // Вестник ТГУ, 2012. №4. С. 283-286. (дата обращения: 26.06.2024).
- Даниленко О.Д. Приемы психологического анализа в романе Ф.М. Достоевского «Униженные и оскорбленные» // Rhema. Рема, 2011. №4. С. 22-26. (дата обращения: 05.04.2024).
- Двойнишникова Т.Ф. «Двойничество» в системе женских образов художественных произведений Ф.М. Достоевского // Наука и образование: материалы VII Всерос. конф. студентов, аспирантов и молодых ученых: в 5 т. Томск: Изд-во Томского гос. пед. ун-та, 2003. Т. 2. С. 202-205.
- Достоевский Ф.М. Униженные и оскорбленные // Собрание сочинений в 15 томах. Т. 4. Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1989. С. 5-338.
- Достоевский Ф.М. Фрагменты «Дневника писателя». Неизвестные страницы Достоевского. Публикация И.Л. Волгина // Литературное наследство. М.: 1973. Т. 86. С. 59-81.
- Семенищенкова Л.Л. Роман Ф.М. Достоевского «Униженные и оскорбленные»: проблематика и особенности реализма. Дисс. ...канд. филол. наук: 10.01.01 / Семенищенкова Лариса Леонидовна. Орел: 1984. 195 с.
- Петровский Н.А. Словарь русских личных имен: Ок. 2600 имен. 3-е изд., стер. М.: Рус. яз., 1984. 384 с.
- Суперанская А.В. Современный словарь личных имён: Сравнение. Происхождение. Написание. М.: Айрис-пресс, 2005. 384 с.
Natasha Ikhmeneva: the meaning and origins of the image
Atlasova A.S.,
undergraduate of 2 course of the State University of Education, Moscow
Research supervisor:
Kiseleva Irina Alexandrovna,
Professor, Head of the Department of Russian and Foreign Literature of the State University of Education, Doctor of Philology, Professor
Abstract. The article analyzes aspects of the formation of the personality of the heroine of the novel by F.M. Dostoevsky «Humiliated and offended» by Natasha Ikhmeneva. The main factors that influenced the formation of the heroine were the position of the «home idol» in childhood and adolescence in the parental home, as well as love for Alyosha Valkovsky. The duality of the character of the heroine dooms her to a constant struggle of opposite principles – «destructive» passion and moral feeling, which determines the internal conflict of the heroine of the novel.
Keywords: female image, duality, internal conflict, the concept of suffering, love-martyrdom, love-torment.
References:
- Altukhova I.A. Heroine F.M. Dostoevsky in moments of suffering (novel «Humiliated and offended») // Vestnik TSU, 2012. №4.: 283-286. (date of the address: 26.06.2024).
- Danilenko O.D. Techniques of psychological analysis in the novel by F.M. Dostoevsky «Humiliated and offended» // Rhema. Rema, 2011. №4.: 22-26. (date of the address: 05.04.2024).
- Dvoinishnikova T.F. «Duality» in the system of female images of works of art by F.M. Dostoevsky // Science and education: materials VII All-Russian conference of students, graduate students and young scientists: in 5 volumes. Tomsk: Publishing House of Tomsk State Pedagogical University, 2003. Vol. 2.: 202-205.
- Dostoevsky F.M. Humiliated and offended // Collected works in 15 volumes. Vol. 4. Leningrad: Science. Leningrad branch, 1989.: 5-338.
- Dostoevsky F.M. Fragments of the «Writer's Diary». Unknown pages of Dostoevsky. Publication I.L. Volgin // Literary inheritance. Moscow: 1973. Vol. 86.: 59-81.
- Semenishchenkova L.L. Roman F.M. Dostoevsky «Humiliated and offended»: problems and features of realism. Dissertation of the candidate of philological sciences: 10.01.01 / Semenishchenkova Larisa Leonidovna. Eagle: 1984. 195 p.
- Petrovsky N.A. Dictionary of Russian personal names: About 2,600 names. 3-rd ed., erased. Moscow: Rus. language, 1984. 384 p.
- Superanskaya A.V. Modern dictionary of personal names: Comparison. Origin. Writing. Moscow: Iris Press, 2005. 384 p.